Определение термина “эвтаназия” берёт своё начало в греческом языке и дословно переводится, как “благая смерть”. Впервые задействовал его английский политик и философ Френсис Бэкон, который утверждал следующее: «долг врача состоит не только в том, чтобы восстанавливать здоровье, но и в том, чтобы облегчать страдания и мучения, причиняемые болезнями... даже и в том случае, когда уже нет никакой надежды на спасение и можно лишь сделать саму смерть более легкой и спокойной, потому что эта эвтаназия... уже сама по себе является немалым счастьем» (Бэкон Ф. Соч. в 2 т., т. 2. М., 1978, с. 269).
В настоящее время, основной смысл термина можно сформулировать следующим образом: эвтаназия – право на безболезненный уход из жизни неизлечимо больного пациента посредством медицины. Из этого мы можем вывести, что эвтаназия для тяжелобольного и безнадёжного человека является возможностью сохранить за собой выбор: воспользоваться правом на жизнь или правом на смерть.
Проблема эвтаназии уже давно не является только медицинской, она также включает в себя множество других сфер, таких как: юриспруденция, биоэтика, психология, теология и философия. И этот вопрос мы будем разбирать со стороны философии.
Однако философов, освещающих эту тему не так много, поскольку большее распространение проблема эвтаназии получила в биоэтической сфере, а не в филосовской. Но всё же это не отменяет остроты и обсуждаемости проблемы во все века. Для начала рассмотрим тех философов, которые выступали против эвтаназии.
Задолго до Бэкона вопрос добровольного ухода из жизни рассматривался Гиппократом и его отголоски мы может увидеть в клятве Гиппократа, которую и по сей день дают выпускники медицинских учреждений: «Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла».
Аристотель также являлся противником искусственного убийства больного, его позиция заключается в том, чтобы «лечить, если (и только если) это возможно, но если невозможно, то не лечить». Возможность лечения больного выступает достаточным условием, чтобы врач лечил даже безнадежного больного, а невозможность лечения – необходимым условием, чтобы отказаться от этого. Позиции свойственны все
три особенности античной медицины, связанные с эвтаназией: эпистемическая основа решения, функциональное понимание здоровья и патерналистский характер.
Далее, в средневековье христианская философия закрепила у людей восприятие жизни, как божьего дара и любое вмешательство в “божественную волю” резко осуждалось. Вслед за Аристотелем, эвтаназию осудил философ Аврелий Августин, описывая самоубийство как проявление слабости, презренной трусости.
К обратной позиции можно отнести следующих философских деятелей: Локка, Гоббса, Монтескье, Руссо, Дидро, Канта,. Гегеля и др. Все они были причастны к разработке теории естественного права. Они говорили о том, что наряду с теми правами, которые были созданы человечеством (законы, правовые обычаи и т.п.), также присутствует отдельный вид прав, существование которых обусловлено естеством человеческой жизни. Джон Локк, являющийся одним из основателей понятия “естественное право”, говорил о том, что «человек рождается, имея право на полную свободу и неограниченность пользования всеми правами и привилегиями естественного закона… и по природе своей обладает властью охранять свою собственность, т. е. свою жизнь, свободу и имущество» [4, с. 310].
В конце XVIII в, наконец, право на жизнь было признано. Но вопрос прав смерти остался открытым. В этот период и далее, многие философы говорили о необходимости его признания. Поскольку право на добровольную смерть так же естественно, как и право на жизнь. Так, А. Шопенгауэр, отстаивая право человека на смерть, рассуждал следующим образом «Единственной достойной целью является приятный и безболезненный конец: конец не от болезней, не умирание, сопровождающееся агонией, а безболезненная смерть, без борьбы за жизнь, без хрипов, без агонии, даже без “побледнения”. В этом и заключается эвтаназия» [15, с. 183].
Из всего вышесказанного вытекает следующий вопрос: существует ли право на смерть? Может ли оно вытекать из права на жизнь и его признания? в истории философии существует несколько вариантов ответа на этот вопрос, одним из которых является следующий: право на жизнь есть осуществление права на смерть. Данная позиция принадлежит не без известному философу Фридриху Ницше.
Вторая позиция базируется на позиции Френсиса Бэкона – право на смерть вытекает из права на достойную жизнь. Ибо негуманно и аморально поддерживать жизнь в человеке, умирающим в мучениях и умоляющим о смерти. Однако это не отменяет того, что на плечах просящего и исполняющего сию волю, будет лежать ответственность как правовая, так и моральная.
При этом, мнения большинства философов сходятся в том, что моральная ответственность лежит на человеке только в том случае, если у него был выбор. И ещё один, не менее важный вопрос, заключается в следующем: а есть ли выбор у безнадёжно больного человека? Также немаловажно то, кто должен нести ответственность за проведение эвтаназии? Тяжелобольной, принявший такое решение, или совершающий эвтаназию? Иммануил Кант и ряд других философов, утверждали, что ответственность, как и было сказано выше, лежит на обоих участниках процесса.
Делая выбор, используя свободу воли, человек берёт на себя ответственность за этот выбор – распространённая позиция в философии, пришедшая ещё с Аристотелем. Однако история философской мысли имеет различные подходы и здесь, различно обосновывая такую ответственность. В немецкой классической философии, Иммануил Кант и Георг Гегель считали, что предпосылкой к ответственности станет свобода воли человека, поэтому могут быть осуждены разве что те поступки, что вытекают из злого умысла.
Ещё один аспект данной проблемы был поднят в работе “Реальность и человек”, принадлежащей русскому философу Франку Семёну Людвиговичу. Он пишет о том, что государство и право, будучи ответственными за своих людей, обязаны ограничивать и ограждать жизни людей от последствий данной им свободы, ограничивая гибельные последствия её греховной воли. Такое законодательное ограничение прав стало бы преградой, ощутимым внешним фактором, способствующим решению задачи существенного преодолению греха и морального зла в человеке.
стоит отметить и то, что Семён Людвигович Франк совсем не призывал к организации принудительного ограничения «свободы греховной воли». По его мнению, закон и государство не должны заниматься духовным перевоспитанием человека, а должно только создавать условия, что будут более благоприятны для свободного внутреннего самосовершенствования в человеке.
Рассматривая эти позиции, можно сказать о том, что очень продолжительный период времени общественность отвергала базовое право выбора человека. Право на смерть равносильно праву на жизнь, поскольку процесс рождения жизни является неотъемлемой частью бытия, равно как и сама смерть. Оба этих события присущи любому живому существу и если мы сами никак не можем повлиять на собственное рождение, то ход смерти, которая, в свою очередь, не менее непредсказуема, мы можем изменить. И изменение хода этого события, так или иначе, будет именоваться суицидом. Любой суицид, по сути, отчасти является эвтаназией и различие идёт только в участии в данном процессе медиков. Это всё тот же добровольный уход из жизни.
Каждый должен иметь право умереть достойно, если он сам того хочет. Что говорить о больных людях - мало кто желает жить “овощем”, не имея надежды на излечение, чувствовать постоянную беспомощность и уязвимость.
Зачастую аргументы против эвтаназии можно привести к единому знаменателю - моральная и духовная чистота противника эвтаназии для него важнее, нежели выбор человека. Эти слова очень хорошо подтверждают религиозные убеждения, так как они имеют под собой двоякую форму: зачастую, люди верующие, делают блага ради невидимой выслуги где-то там, их поступки мотивированы раем, чистотой души, а не искренним желанием помочь другому человеку. Это личные и эгоистичные мотивы, которые имеют влияние на судьбы других людей.
И эвтаназия для больного станет намного более гуманным решением, нежели заставлять его жить только из медицинского протокола, в котором сказано о том, что врачи будут бороться за жизнь пациента до последнего. Но зачем нужно бороться за то, что уже обречено и само не хочет жить? Отнимая у человека право на безболезненную и благую смерть, его обрекают на бесчеловечную участь: существование, лишённое всякого смысла. И зачастую это существование сопровождается болью, страхом, униженным человеческим достоинством, а также депрессией и суицидальными мыслями.
Вполне логично, что человек, решившийся на самоубийство, совершит его. Но у него мог быть выбор: совершить его легко, безболезненно и с помощью профессионального человека или совершить его самостоятельно, посредством различных вариантов.
Право на добровольный уход из жизни необходимо - человек, умерший внутри, не сможет бороться и счастливо проводить остатки своих дней.
Вопрос права на жизнь и права на смерть тесно связаны между собой, вызывая немало споров и по сей день. И если с первым всё кристально ясно, то вопрос права на смерть до сих пор не решён в большинстве стран.
Итак, споры, ведущиеся вокруг вопроса эвтаназии со времен древней философии, вызванные особенной жизненной значимостью этой проблемы, особенно проявились при осмыслении данного феномена. От решения вопроса о свободе воли, перво-наперво зависит от признания человеком ответственности за свои поступки и выборы, также как и при принятии решения о прекращении жизни и, уж тем более, при согласии на смерть другого человека, и осуществлении этой смерти.
Благодаря этому, история философской мысли четко выделяет два направления: первое, приходящее из признания свободы воли и действия человека, подкрепленное его правом на смерть, вытекающим из признания права на жизнь, а также второе, говорящее о том, что человек вовсе не волен решать вопрос о своей смерти, равно как и смерти иного человека, даже по его просьбе, ибо на всё присутствует божья воля, которая и отмеряет сколько и кому жить на этом свете.
А какое отношение к эвтаназии ближе для вас?
