Тут в комментариях вспыхнули немножко мифы о роли королевы Елизаветы в жизни Шекспира. Дескать, она писала пьесы, которые мы ныне приписываем Шекспиру. Или Шекспир был ее "литературным негром", писавшим по ее заказу. Королева лично участвовала в театральных постановках "Глобуса". И все это, конечно, неправда, а что же правда?
Королева Елизавета правила с 1558 по 1603 гг. и часто называется покровительницей наук и искусств, но непосредственно под ее личным покровительством выступала лишь одна театральная труппа - слуги Королевы Елизаветы, и Шекспир к ней не принадлежал. Наш драматург был членом труппы слуги Лорда-Камергера. Тут стоит отметить, что в то время любая труппа должна была находится под покровительством знатных господ, чтобы иметь законное право выступать (отсюда и название "слуги"). Однако это совершенно не значит, что пьесы писались по их заказу.
Что же насчет более тесного знакомства королевы и драматурга? Несмотря на романтические истории, что, дескать, королева Елизавета попросила Шекспира изобразить влюбленного Фальстафа и именно потому он написал "Виндзорских насмешниц", вряд ли они на самом деле общались. Однако мы знаем, что шекспировская труппа, как минимум, дважды выступала при дворе Елизаветы с пьесами "Виндзорские насмешницы" и "Бесплодные усилия любви": впоследствие обе пьесы были опубликованы с уточнением, что они были представлены слугами Лорда-Камергера перед королевой.
И, конечно, королева не участвовала в обычных театральных представлениях. Однако среди поклонников Шекспира зародилась любопытная легенда, которая существовала в нескольких пересказах, пока ее не записал книготорговец Ричард Райн в 1825 году: «Хорошо известно, что королева Елизавета была большой поклонницей бессмертного Шекспира и часто появлялась ... на сцене перед публикой или с удовольствием сидела за декорациями во время представления пьес нашего драматурга. Однажды вечером, когда Шекспир играл роль какого-то короля, зрители узнали, что ее величество находится в театре. В то время как он играл, она вышла на сцену и, встреченная обычными приветствиями публики, грациозно, стараясь не помешать, направилась к поэту, но тот не заметил ее! Уже находясь за сценой, она встретилась с ним взглядом и вновь направилась к нему, но он все еще был настолько погружен в свою роль, что не заметил ее; после этого ее величеству захотелось узнать, можно ли как-нибудь заставить его выйти из роли, когда он находится на сцене. С этой целью в тот момент, когда он должен был уйти со сцены, она подошла к нему, уронила перчатку и вернулась за кулисы; заметив ее жест, Шекспир поднял перчатку и, продолжая речь своего героя, добавил к ней от себя слова, которые прозвучали так кстати, как будто входили в текст: "Согнувшись до высот услуги сей, // Мы снизойдем Сестры поднять перчатку." Затем он удалился со сцены и вручил перчатку королеве, которая была весьма довольна его поступком и похвалила поэта за находчивость.”
Рассказ, конечно, совершенно фантастический, но столь притягательный образом галантного и находчивого поэта, которым восхищается королева и который может вести себя с ней на равных. Однако, у нас нет документального подверждения, что Елизавета как-то особенно восхищалась Шекспиром, да и в принципе она не была склонна заигрывать с поданными низкого социального происхождения, а кроме того, спектакли в те времена шли днем, а не вечером.
Так что, как бы некоторым ни хотелось верить в особые связи между любимым драматургом и представительницей королевской семьи, это все лишь домыслы и фантазии.
