Даже когда мы согласовали интервью с представителем издательства «Поляндрия», всё ещё не знали, с кем именно случится эта встреча. Так и познакомились с чудесной Александрой Тимохиной, которая не только рассказала о книгах и гостях лавки, но и поделилась многими интересными фактами о Санкт-Петербурге
– Для начала, расскажите, пожалуйста, Вы родились или переехали в Петербург?
– Я петербурженка во втором поколении. Мои родственники с одной стороны из Нижнего Новгорода, а с другой – из Армении. В общем, смесь кровей и культур! Это очень классно проявляется в Петербурге, в целом, потому что здесь много людей, которые приезжают и становятся коренными, «своими в доску», несмотря на то, где они родились. Почти все мои лучшие подруги не из Петербурга, но они на 100% петербурженки, потому что впитали в себя всё, что могли, и они сюда приехали неспроста, а если уедут, для меня это будет означать, что часть города просто оторвалась. Хотя это ещё значит, что они будут сеять «петербургскость» в другом месте. Тоже неплохо!
– На Ваш взгляд, какими чертами обладает стопроцентный петербуржец?
– Есть образ петербуржца поп-культурный. Это такой творческий, депрессивный человек, немножечко сноб, и, если вы ошиблись в произношении какого-то слова, он обязательно вас поправит. Это всё про петербуржцев. Петербург – культурный город, и даже представители маргинальных слоёв будут цитировать поэзию, может быть, периодически вставляя что-то от себя, но это будет непременно очень интересным опытом.
Если отходить от стереотипов, то это человек, у которого очень тонкая душевная организация, как мне кажется, поэтому у нас здесь очень хорошо приживаются актёры, экспрессивные люди. Это человек, у которого визуально заточенный взгляд, потому что ходить по Петербургу – настоящее удовольствие. Здесь невероятно красивые фасады домов, а за каждым углом есть какая-нибудь история: иногда это что-то, что можно вычитать в учебнике, а иногда – какие-то байки, которые тебе могут рассказать только местные жители. Мне кажется, петербуржец – это тот, кто просто готов в себя впитать всю атмосферу города и тоже стать частью его фольклора.
– Какое у Вас любимое место в городе?
– Любимое место – это сложно! Я очень люблю дворы Петербурга. Они всегда какой-нибудь сюрприз готовят. Там можно найти любопытные стрит-арты, каких-нибудь котиков у окна. В целом, очень классно, когда проходишь во двор, а там ещё двор, ещё двор и ещё двор. Это бесконечное путешествие! Какое-то время я работала гидом-переводчиком, водила шведских и датских туристов по непарадному Петербургу, по рынкам, рюмочным и коммуналкам. То есть это такие места, которые для них совершенно непривычны. Объясняла им, почему всё так устроено. И у них, конечно, глаза лезли на лоб от некоторых вещей. Возможно, для наших жителей это нормально, но большинство иностранцев поражала история про коммуналки – про то, что всё разделяли, про то, что жители не могли договориться о том, как что будут делить между собой, и поэтому, например, могла висеть целая гроздь виноградная из лампочек. Или миллион дверных звонков, потому что людям было важно почувствовать, что у них есть что-то своё.
– Как устроена жизнь в коммуналках и что происходит с такими квартирами сейчас?
– Петербург – коммунальная столица России. У нас их здесь очень много. Они очень медленно расселяются, чаще всего при условии, что кто-то один попытается выкупить себе всю квартиру, но это очень медленный процесс. Коммуналки обычно большие, на человек семь, восемь, двенадцать. С каждым нужно найти свою точку соприкосновения, потому что даже не вовремя вымытая конфорка на кухне может стать причиной шекспировских драматических историй. Вплоть до драк. Жителям не хватает ощущения, что это что-то постоянное, принадлежит только им.
Люди, выкупающие целые квартиры для себя, своей семьи, делающие там ремонт, совершают хорошее дело и для всей парадной, и для всего дома. Они явно заинтересованы в том, чтобы жизнь у всех соседей была на уровне. Те, кто живут в коммуналках, зачастую не понимают, как долго будут здесь жить, насколько жизнь в коммуналке постоянна для них – вдруг дом решат расселять прямо сейчас, несмотря на то, что у них приватизированные комнаты и всё остальное. Они как будто бы не бросают якорь, как будто всё время на чемоданах, поэтому и не хотят вкладываться. Хотя даже люди, живущие в общежитиях, стараются создать для себя какой-то уют, понимая, что это перманентно, какой-то очень небольшой эпизод в их жизни, но им нужно создать вокруг себя приятную атмосферу.
В коммунальных квартирах витает дух безнадёги, особенно у старшего поколения. Молодые люди, выкупающие комнаты в коммуналках, делают ремонт сразу же, стараются сохранить какие-то исторические детали, что, кстати, на Петроградке очень заметно. Восстанавливают плитку, которой не хватает, пробуют отмыть витражи... или оставляют в том виде, в котором оно есть, просто чтобы не стало хуже. Я думаю, у этого всего грустный и логичный конец. Можно уехать из коммуналки либо с очень большим желанием, либо... уже навсегда, так сказать. Больше вариантов, мне кажется, нет. От многих людей, живущих в коммуналках, чувствуется это настроение безысходности полнейшей, зацикленности на том, что ничего не может измениться. Поэтому и новые занавески на кухню покупать не нужно! У людей нет надежды. Очень хочется, чтобы она была, поэтому я рада, когда молодые люди с не очень большими денежными запасами и желанием жить в центре покупают именно комнату в коммуналке, ведь с этого может начаться выкуп других частей. Тогда они спасут эту квартиру, восстановят её, будут жить в красивом месте, в центре города, с высокими потолками, большим количеством воздуха.
– Есть ли у жителей шанс вырваться из этого чувства?
– Рост возможен только в комфорте. Мы не можем сразу из депрессивного состояния перейти к активному росту. Нужно немножко пожить в хороших условиях, почувствовать, что у тебя под ногами твёрдая почва. Это очень важно. Поэтому, если бы я когда-нибудь решила стать политиком, в моей предвыборной кампании обязательно была бы психотерапия по полису ОМС! Чтобы каждый мог почувствовать, что комфорт мы можем устраивать из собственной головы, ведь вся ситуация с безнадёгой, по большому счёту, это просто угол зрения.
– Чувствуется ли сейчас влияние европейской архитектуры?
– Конечно. С детства всем в Петербурге твердят, что город был «окном в Европу», Пётр I – очень знаковая фигура, которую здесь уважают, немножко, правда, не понимают, потому что на болоте строить город, как минимум, странно, но у него были другие цели. Сюда приезжало большое количество иностранных архитекторов, каждый реализовывал какие-то свои интересы. При этом русское влияние тоже есть, его нельзя отрицать. Это очень хорошо видно, когда смотришь на дома, которые построены в смешанном стиле. А ещё нигде больше нет Сталинского ампира [прим. ред.: Сталинский ампир, «стиль триумф» – одно из ведущих направлений в архитектуре, монументальном и декоративном искусстве СССР с середины 1940 до середины 1950 годов]. Это же удивительно, как сочетаются классические мотивы и советская имперскость!
– Появляются ли новые районы?
– Да, Петербург разрастается очень сильно. Особенно это заметно на сайтах аренды жилья. Я долгое время снимала квартиры, успела пожить в разных районах – от центра до Парнаса, который находится вообще на конце синей ветки метрополитена. Это было очень интересно, потому что я жила наверху, а мои родители – внизу, мне приходилось ехать до них 50 минут на метро, я успевала либо прочитать несколько глав, либо хорошенько вздремнуть. Город растёт и растёт в геометрической прогрессии. Очень интересно, что сейчас будет происходить, потому что в Петербурге начинается жилищная реформа.
– Вы жили где-нибудь ещё? Есть с чем сравнивать?
– Мало, где жила, но есть, с чем сравнить. Недавно побывала в Москве, и мне впервые понравилось. Не знаю, как это получилось, возможно, просто было хорошее настроение. И там я тоже посетила московскую «Поляндрию» невероятной красоты. Москва прикольная, метро тоже очень красивое, но Петербург, мне кажется, уютней. Есть ощущение, что он меньше, хотя это, на самом деле, очень большой город. И очень удобный.
Вы можете практически в любое время суток, в любом районе города найти работающую шаверму. Это действительно очень важно с точки зрения голодного жителя. Даже есть специальное приложение с картой. Также можно найти круглосуточно работающую аптеку, это вообще первой необходимости вещь. Конечно, где-нибудь можно раздобыть даже алкоголь, потому что белые ночи диктуют свои правила. Город удобный, даже если думать не только в контексте «гусарского веселья». Много школ, много детских садов. Практически до любого места добраться легко, хотя есть особое очарование в том, чтобы, например, жить в Купчино, а в школу ездить в центр города, как было у моей лучшей подруги – единственной, которая родилась здесь. Она училась в школе при Мухинском училище [прим. ред.: Санкт-Петербургская государственно-промышленная академия имени А. Л. Штиглица – одно из старейших российских высших учебных заведений, где готовят специалистов в сфере изобразительного и декоративно-прикладного искусства] и каждый день ездила смотреть красоту. Я очень ей завидовала, а в итоге 10 лет после школы я работаю в центре или на Петроградке!
– В чём очарование Петроградской стороны?
– Петроградка классная. Если бы исторически сложилось, что Российская Империя просуществовала дольше, и больше бы вкладывалось денег в культуру и архитектуру, Петроградская сторона стала бы похожа на Барселону. Я в этом уверена. Это было бы что-то фееричное! Но даже в таком виде, в каком она сейчас, она мне нравится безумно, потому что на Петроградке, кроме архитектуры, кроме атмосферы, есть ещё невероятные люди. В Facebook* [прим. ред.: проект Meta Platforms Inc., деятельность которой в настоящее время на территории РФ запрещена] есть закрытая группа, которая называется «Петроградская диаспора». Я даже через неё пристраивала кота найденного. Жители Петроградки очень открытые, душевные, стараются делать что-то для своего района сообща. Например, три года назад на улице Лизы Чайкиной обвалился виноград – гигантская стена, на которой три окна всего, она вся была в винограде – и жители этого района быстро собрались, договорились, нашли деньги и альпинистов, которые закрепили виноград обратно. Сейчас он там благополучно дальше растёт. Вот она – сила сообщества, и это очень вдохновляет.
– Государство не помогает в таких ситуациях?
– Например, в Европе, насколько я знаю, только исторически значимые ветхие здания под опекой государства, а за частными домами обычно ухаживают горожане, устраивают товарищество жильцов, собирают деньги. В случае с Петроградкой, я уверена, что это сработает на 100%, но, например, если брать центральную частью города, где живёт моя бабушка – там со скрипом идёт даже какой-то внутренний ремонт квартиры жильцами коммуналок, а уж собрать деньги на обновление, на помывку фасада колоссально трудно. Собирали бы годами, наверное.
В Петербурге есть очень классная организация, называется «Гэнгъ» [прим. ред: краеведческая ячейка, неформальное объединение любителей наследия; начали работу в 2019 году. Советуем изучить подробнее!]. Они отмывают парадные, витражи, печи, панно, за свой счёт собирают волонтёров, ищут подходящую плитку. Недавно появилась очень интересная инициатива: люди делают из винных бутылок фонари. Это же про экологию и про сохранение истории. Вот такие разные потрясающие проекты рождаются в Петербурге, это очень органично.
– Что бы Вы посоветовали тем, кто хочет приехать в город?
– Мне кажется, всем, кто приезжают в Петербург, надо хотя бы разок пожить в центре, чтобы почувствовать, каково это, когда выходишь из дома и видишь Фонтанку, например. Даже зимой, когда у нас самый короткий день, это всё равно очень атмосферно. Город живой, он общается с тобой, показывает свои красоты, даже в самом неприглядном виде находясь.
– В чём заключается счастье для петербуржца?
– Счастье для петербуржца – это когда погода хорошая, но не слишком жарко, когда легко можно найти место в кафе.
– А для Вас?
– Люди. В первую очередь, именно люди делают мою жизнь. Можно много раз говорить, что Петербург – это музей под открытым небом, какие здесь красивые дома и про остальное. Но всё делают люди – создают настроение, создают радость. За последнее время я поняла, что, действительно, нужно делиться этой радостью, и тогда она тебе возвращается в троекратном объёме. Это такие банальные слова. Раньше я сдерживалась, не говорила, например, если мне понравилась татуировка или платье, или причёска, а сейчас понимаю, что надо сказать. Я смотрю и мне приятно, скажу человеку – ему тоже будет приятно, он улыбнётся, пойдёт дальше и тоже кому-нибудь скажет хорошее. Для меня, например, ещё радость в книжках и в котах, поэтому собираюсь взять себе второго кота. Я думаю, что главное найти то, что тебя радует, и за это держаться. В одной из моих любимых компьютерных игр звучит фраза: «В конце всего держись за что-нибудь» [прим. ред.: речь об игре «Night in the Woods», 2017 год]. Это стало лейтмотивом последних двух лет, очень тяжёлых для всего мира.
#широтарусскогосчастья #питер #петербург #путешествиепороссии
