972 подписчика

«Сказки» Билла Уиллингхэма и Марка Бэкингхэма: «Издание делюкс. Книга четырнадцатая» (тут сформулирована идея, которая разрушит Сказкитаун)

27 января 202327 янв 2023

6 мин

Предпоследний том «Сказок» от и до проникнут прощанием – этим вот предчувствующим сожалением в связи с неизбежным вскоре финалом, сдержанным горестным молчанием о том, чего ну никак не избежать, как ни старайся. Возможно, потом и случится ещё «долго и счастливо», но автор уверенно и безапелляционно подводит нас к мысли, что это «потом» будет уже без нас.

Когда-нибудь это должно было произойти.

– Полагаю, мы скоро двинемся домой.

– Зачем?

– Зачем? Битва закончена. После битвы доблестные воины всегда отправляются восвояси.

– В смысле, зачем куда-то идти? Ты дома. Наконец. {…} Ты должен жить и сражаться здесь. Пора.

Другой вопрос, что именно понимать под «окончательным и бесповоротным разрушением Сказкитауна». Быть может, мы излишне нагнетаем трагизма – и забываем, с чего когда-то, давным-давно, всё на самом-то деле начиналось…

Как сказал Дэнни, пора. Нас зовут трубы сотен далёких миров.

Здесь Джученька, подрастающая дочка Родни и Джун, бывших деревянных детей Джепетто, натыкается в библиотеке на «Некрономикон» («Эти книги не для детей!» – «Но в них картинки. Книжки с картинками – для детей. Это все знают»).

Сам Джепетто продолжает строить свои грязные коварные планы («Дразнить меня, король-лягушонок, – всё равно что пытаться огладить гадюку. Сам будешь виноват, когда тебя цапнут»).

«Члены неформальной музыкальной группы, созданной на Ферме Пастушком, пускаются в невинные похождения», оборачивающиеся «остросюжетным шотландским нуаром», в котором победа над врагом оказалась возможна в том числе благодаря многолетнему просмотру «тупых сериалов» («Легион бездарей научил меня сразу видеть дешёвый подвох!») и знанию стандартных киношных шаблонов («В фильмах главный злодей никогда не сидит в подвале. Всегда в башне. Так что… вперёд!»).

Художники этих истории – Барри Китсон, Расс Браун и Стив Лейалоха, тогда как за Марком Бэкингхэмом осталась центральная опора тома – «Камелот».

Ты слишком долго откладывала. Надежда без ориентира быстро оборачивается отчаянием.

В нём Роза Ала решает основать «новый рыцарский орден, посвящённый древним идеалам благородства». «Вступить в него смогут только величайшие герои, лучшие из лучших», – и дабы выявить таковых, объявляется всеобщий сбор и дружеские состязания. Нюанс ещё в том, что эта затея – «для тех, кому нужен второй шанс», так что предпочтение явно будет отдаваться тем, кто однажды по каким-то причинам оступился, но затем раскаялся – и нуждается в искуплении.

Уже поэтому инициатива Розы («Сама того не ведая, она призвала к себе не только бойцов из плоти и крови, но и великие бесплотные силы») далеко не всем представляется идеально безоблачной. Пока одним кажется, что грядёт «обалденное эпическое приключение» и «наступает новая эра рыцарства», другие вспоминают печальную судьбу предыдущего Камелота (известную нам по мифам о короле Артура) – и заранее предрекают новому такую же участь.

Вот что нужно знать о заправилах на поприще Судьбы. Они осторожны. Обросли традициями. Они не любят рисковать и с вечным подозрением относятся к новшествам. Воображения у них всего ничего. Как дети, они хотят раз за разом слышать одни и те же уютные любимые истории. И вот, надумав воссоздать нечто столь мощное и символичное, как Камелот, ты явно напрашиваешься на неприятности. Судьбы, скорее всего, вмешаются, и изначальная история повторится снова.

И ключевой конфликт тут связан с ожившим принцем Залихватом («А ты в буквальном смысле бессердечный ублюдок»). Роза предлагает ему сделку – принудительную перековку характера («Считай, у тебя стартовал курс молодого бойца по благородству. Тебе не понравится»), с чем самым решительным образом не согласна её сестра – которую можно понять, вспомнив ужасающие события прошлого тома («Похоже, больше всего на свете ей хочется предаться отчаянию и депрессии, но она держится»).

– Ты что, не понимаешь? Он – идеальный прецедент. Воистину образцовая мразь, которую нужно перевоспитать. Если Залихват сможет вернуться после всего, что натворил… Изменить саму свою сущность… Тогда концепция второго шанса будет доказана. {…}

– Леопарду не дано обелить свои пятна. Подлость – вторая натура мерзавца. Никто не сможет сменить свою натуру.

«Поверь, закончится всё полным дерьмом», – не сомневается Бела Снежка, но упёртая Роза стоит на своём: «Вот же она. Моя основная, конечная, непререкаемая цель в жизни. {…} Впервые за целую вечность я полностью отвечаю за свои действия». Разлад между сёстрами – мгновенный (мать многочисленного семейства отнюдь не намерена подвергать своих детей опасности), но новая королева Камелота уверена, что не ошиблась и в итоге обязательно добьётся своего – а вместе с этим заработает и прощение.

Но если это сработает, если я действительно стану паладином Надежды, мой безумный и дерзкий план обретёт силу. Силу, способную разогнать самый тёмный мрак в сердце.

Благодаря другому сочинению мы знаем, куда именно могут привести благие намерения, а потому вместе с некоторыми другими героями заранее готовимся к худшему развитию событий: «Я набираю убийц в свою дружину. Настоящих головорезов. Похоже, грядёт большая битва между мамой и тётей Розой. Ты сразишься за нас».

– Мир силой страха?

– Силой могущества. Иначе не выйдет.

– Но это временно. Не навсегда.

– Конечно, временно. Мир никогда не длится вечно. Особенно для тех, кто живёт за пределами времён.

Что бы там ни произошло, Билл Уиллингхэм даёт понять, что истории продолжаются в любом случае – даже по ту сторону смерти («Не буду прикидываться, что понимаю, как это работает, но пришёл к выводу, что живые и мёртвые скорее находятся в разных местах, чем состояниях»). А стало быть, любая печаль – относительна: что закончится здесь – начнётся где-то там.

Конечно, это утешает весьма слабо, но так как вариантов немного, приходится довольствоваться хотя бы этим.