И снова в эфире рубрика «Усадьба, которой не повезло». Было бы здорово, если бы старинные имения, такие как Алтуфьево, Осташёво, или Плещеево жили и здравствовали. Пусть даже в них бы располагался какой-нибудь закрытый пансионат, санаторий или частная школа.
Это же дворянское гнездо, давшее название району, шоссе и станции метро на северо-востоке Москвы, вызывает печаль. А когда-то в нем кипела жизнь.
Фото выше сделано в сентябре 2020 года. Да и вообще летние кадры из Алтуфьева захватывают и привлекают сильнее всего!
В писцовых книгах от 1585 года указано, что в те времена деревянным двором и землями вокруг владел некто Неупокой Дмитриевич Мякишев, ключник великокняжеского Хлебного двора. Засевал поля, имел богатые охотничьи угодья, а речка Самотека (по другим сведениям речка называлась Самотышкой), берущая начало в пруду перед усадьбой и впадающая в речку Чермянку, хоть и крохотная – всего пять километров в длину – щедро снабжала рыбой.
Мякишевское подворье, как и многие другие, сгорело, не пережив Смутное время. Оставшаяся от владения пустошь перешла в руки братьев Архипа и Ивана Акинфовых, да так и оставалась безжизненным пепелищем вплоть до 1680 года, пока наследник одного из братьев, Никита Иванович, не решил, что довольно столь обширным землям пустовать, и принялся за восстановление усадьбы. Тогда же он выстроил и деревянную «иже под колоколы» церковь Воздвижения креста Господня. Интересно то, что, сколько бы тот храм ни перестраивался, расширяясь, меняя внешний облик и архитектурный стиль, эта его особенность, традиционная для конца пятнадцатого – первой половины шестнадцатого веков сохранялась вплоть до 1990 года.
И лишь тогда, в результате последней своей реставрации, изменилась до полной неузнаваемости...
Впрочем, ярус звона в нем, как и при создании первого деревянного храма, до сих пор находится прямо над помещением храма.
И, по крайней мере, храм и принадлежащие ему постройки – часовня и келейный дом отреставрированы и содержатся в надлежащем виде.
- О Крестовоздвиженской церкви я расскажу чуть подробнее в отдельной статье, эту же заметку посвящу в основном усадьбе.
Как развивалась судьба имения при Акинфовых впоследствии – известно мало. Единственное, стоит упомянуть лишь то, что Никита Иванович Акинфов был женат на Аксинье Лопухиной, родственнице первой жены Петра Первого, царицы Евдокии. И когда Евдокия Федоровна, и так-то нелюбимая жена государя, окончательно впала в немилость, получила развод и отправилась доживать свой век монахиней, в опалу с ней попала и вся ее родня, в том числе и Никита Иванович. Тот сначала загремел в тюрьму, но вскоре был пострижен и отправлен в Кирилло-Белозерский монастырь.
А имение досталось новому владельцу, подпоручику Преображенского полка в отставке Ивану Ивановичу Вельяминову. Он-то и выстроил в 1763 году вместо старого деревянного храма новый, каменный, в стиле позднего русского барокко.
Следующая же страница для усадьбы открылась в 1786 году, когда…
…Имение приобрел Степан Куракин
Князь Степан Борисович Куракин – человек не только образованный, но и просвещенный, богатый землевладелец и наследник древнего рода, действительный тайный советник.
В пятнадцать лет он начал службу мичманом, затем обучался в Швеции. Прославился при штурме Бендерской крепости. Лично доставил ключи от нее императрице Екатерине Второй, за что был произведен в капитанский чин. Принимал участие в осаде Оренбурга, занятого Пугачевым. Побывал и кирасиром, и гусаром в Крымском походе, и карабинером Ростовского полка. Был ранен и вышел в отставку уже генерал-майором под самый конец правления Екатерины Второй.
В гражданской жизни князь тоже был ярок. Жил на широкую ногу, хотя при этом оставался благоразумен и мудро управлял хозяйством. К примеру, в своем имении под Тверью основал полотняную фабрику. Усадьбой же в Алтуфьеве, за которую он заплатил 40 тысяч рублей, Куракин всерьез занялся в 1789-м, уже находясь в отставке.
Он выстроил каменный господский дом, а к нему деревянные и каменные служебные постройки, открыл пивоварню и разбил регулярный сад. К сожалению, из всего того великолепия до наших дней сохранилось лишь здание пивоварни (5 фото).
Тот главный господский дом, который мы видим сейчас, появился уже при следующих владельцах, но всему своё время.
Славился Куракин и дружбой с людьми искусства. В своем имении, как известно со слов современников, он частенько принимал баснописца Крылова, драматурга Фонвизина, живописца Рокотова.
Кстати, есть мнение, что столь усердно князь принялся благоустраивать свое имение, дабы отвлечься от нанесенной ему душевной травмы. Жена его, Наталья Петровна Нарышкина, с которой он прожил, казалось бы, душа в душу одиннадцать лет, внезапно влюбилась в его же собственного дядюшку по материнской линии – Степана Апраксина. Получила у князя развод, переехала к родне и совсем перестала посещать свет. Но Апраксин ее разочаровал, женившись на другой. И бывшая княгиня уехала в принадлежавшую ей деревню Владимирской губернии, где углубилась в покаянные молитвы и затворничество. А Степан Борисович Куракин, как и было сказано, посвятил себя трудам над развитием усадьбы и радостям нового супружества с Екатериной Дмитриевной Измайловой, с которой вступил в брак почти сразу после отъезда бывшей жены.
Умер Куракин в 1805 году в другом своем поместье – Степановском-Волосове Тверской губернии, оставив Алтуфьево вдове. При ней оно было разграблено и сожжено французами, после чего несколько десятилетий кочевало...
...Из рук в руки
Вначале многострадальное имение перешло к титулярному советнику Дмитрию Приклонскому, а в 1846 году – действительному статскому советнику Николаю Арсеньевичу Жеребцову.
Жеребцов – ярый славянофил и известный критик Петровских реформ – выстроил новый усадебный дом в старорусском стиле. Тот самый, который и дошел до наших дней… Хоть и в таком вот весьма плачевном виде (14 фото).
Когда в России отменили крепостное право, часть имения отошло принадлежавшим ему освобожденным крестьянам. За Жеребцовым остались главный дом и живописный пруд.
А по прошествии еще некоторого времени у Алтуфьева снова сменился хозяин. На этот раз им стал московский нефтепромышленник, меценат и общественный деятель Георгий Мартынович Лианозов, он же Георг Лианозян, владелец нефтяного промысла в Баку.
Он владел имением всего пять лет, после чего продал и усадьбу, и прилегающие земли под организацию дачного поселка, получившего позднее название Лианозово в честь своего основателя.
Чуть позднее на базе господского дома Татьяна Михайловна Унковская устроила пансион для состоятельных москвичей, не имевших собственных дач.
После революции господский дом превратили в больницу, а а между пивоварней и конюшней построили психдиспансер (3 фото).
Еще через какое-то время и больницу превратили в, по всей видимости, более необходимое стране Советов учреждение ГУЛАГа, а окрестные земли отошли колхозу «Красная Нива». Психдиспансер остался на месте.
Храм Воздвижения креста Господня после революции по разным данным или закрыли, но ненадолго, и позднее он снова впустил прихожан, или вовсе не трогали в первые десятилетия советской власти, а закрыли всего на неделю в самом начале Великой Отечественной войны.
Но к храму мы еще вернемся в отдельной истории. А рассказ про усадьбу, известную в этих краях еще с конца шестнадцатого века, можно считать оконченным.
* * *
Большая и искренняя благодарность каждому, кто дочитал и досмотрел мой рассказ до конца! Очень нуждаюсь в ваших комментариях и отметках под постами. А еще – в репостах и, конечно, в вашей подписке на мой канал. Все это поможет другим читателям находить его, а также придаст мне веру в то, что мои рассказы и показы нужны и интересны.
Не пропустите новые истории, ведь продолжение следует!