Впитав армянского колорита в доме-музее замечательного художника Мартироса Сарьяна, мы по улице его имени отправились в один из старейших районов Еревана — Конд. Три года назад нам там очень понравилось. Сейчас же нас поразило, насколько плотно Конд обступили новостройки! Растерявшись, мы сначала даже как-то потеряли те самые старые улочки. Самым старым сохранившимся зданием Конда является Церковь Сурб Ованес Мкртич построенная в 670 году н.э. и восстановленная в 1710 году после землетрясения 1679 года. Тогда весь район был разрушен до основания. Современный Конд построен после 1680 годов на фундаментах более старых, разрушенных землетрясением, зданий.
В церкви св. Ованнеса уже шла вечерняя служба по случаю праздника Богоявления. У входа продавались лампадки в виде храма, и выходящие со службы несли домой освящённые огоньки…
На данный момент главных улиц в Конде три — Конд, Руставели и Симеон Ереванци. Старинные дома постепенно сносятся и застраиваются новостройками, а в сохранившихся кварталах часто даже нет дорог, где могли бы проехать машины. При этом несмотря на дурную славу беднейшего района, его жители вполне дружелюбны, и можно без опаски ходить по старинным улицам.
Неведомо сколько кругов нарезали мы по его нескончаемым лабиринтам — ловя низкий уже солнечный свет, выискивая ракурсы, пытаясь сориентироваться в путаной. Раза по два, три, а то и четыре проходили по одним и тем же местам, и однажды даже встретили парочку таких же озабоченных исследователей — с фотокамерами наперевес. И вышли наконец узкой лесенкой к современной цивилизации. Даже прошлись немного по симпатичной улочке, пока, соблазнившись нависавшими сверху деревянными стенами и старинными окнами, опять не нырнули узкой лесенкой в очередную арку-портал под домом. И тут только поняли, что шли не в ту сторону!
В сотый раз мы прошли сквозь Конд — и выбрались наконец на знакомый проспект через знакомую по прошлому визиту арку в красивом красном доме. В который раз поразившись этой резкой смене антуража!
Потом мы гуляли вечерними незнакомыми улицами в сторону дома, безуспешно пытаясь что-то вспомнить и узнать. Увлёкшись, ушли не туда, вышли в незнакомые кварталы. По навигатору поняли, что в общем-то мы недалеко от проспекта, к которому примыкает наша улочка. Поэтому мы решили срезать дворами. И опять — сюрприз! За помпезными фасадами оказались задворки, частный сектор.
Потом — мостик через речку, дома, нависающие над бурлящей водой. Потом — улица меж пятиэтажек. Розовое небо в сумерках, силуэты проявившегося в небесах голубого Арарата… Мы шагали и шагали, шлось хорошо, вечер был прекрасен, свеж и тёпл одновременно — ностальгически знаком, напоминая опять что-то из былых путешествий. Мы вышли… Снова мимо своей улицы! Впрочем, вернуться к ней по оживлённому проспекту оказалось совсем не далеко. И нет, чтобы свернуть домой — Лена побежала искать магазинчик с бисером, полюбившийся ей три года назад, а Андрей пошёл на рынок за сладостями. Встретиться договорились у дверей хостела.
Магазина Лена не нашла, поискала себе в бутиках новую шапку, взамен потраченной у Нораванка, ничего не выбрала — и сумела-таки найти дорогу к нашему хостелу. А по дороге в её беспокойную голову впрыгнула мысль о колечке, на которое она загляделась ещё в первый вечер на Вернисаже — да так и не купленном. Теперь Лена начинала об этом сожалеть. Наутро надо было уезжать в Дилижан, и Лена сообщила подоспевшему со сладостями Андрею, что она идёт на Вернисаж покупать кольцо.
Времени было семь вечера предпраздничного дня, люди шли домой с зажжёнными лампадками, и Андрей только плечами пожал. Да закрыт уже Вернисаж! Но упорная Лена настаивала, и Андрей, сунув ей в рот пастилы, посоветовал не ходить дворами — «Заблудишься!». Лена выслушала описание дороги — и побежала туда, откуда только что вернулась.
У Храма Григория Просветителя толпился народ, и плавали в сумраке красные светляки лампадок. Люди несли их, бережно прикрывая ладонями от ветра. И Лена опять подумала, что идёт напрасно. Но вечер сам по себе был прекрасен. И она всё глубже уходила в него, и всё же добежала до Вернисажа. Полки были пусты, редкие припозднившиеся торговцы уносили с рынка сумки с товарами. Только новогодняя ёлочка радостно мигала гирляндами посреди Вернисажа. А упрямая Лена зачем-то добежала до прилавка, где торговал днём мастер, сотворивший понравившееся ей кольцо.
И — о чудо! — супруга мастера, миловидная девушка, ещё стояла у прилавка с собранными в пакеты коробками, и разговаривала по телефону. Поймав вопросительный Ленин взгляд, она спросила, чего Лена хочет. И, мигом поняв, о каком колечке идёт речь, вкрутила лампочку в патрон над прилавком, раскрыла коробку — «Это?» И через минуту Лена, надев на палец кольцо, уже бежала в сторону подземного перехода, очень довольная и не вполне ещё верящая нечаянной удаче…
Конечно, она и не думала второй раз описывать петлю, чтобы не заблудиться. И, ориентируясь на светящуюся меж домов телебашню и на интуицию, решительно двинулась по сокращёнке. От Храма доносились песнопения, выводимые высоким и удивительно чистым женским голосом, и какой-то мужчина на углу спросил Лену откуда она — и поздравил с праздником.
И, как это ни странно, Лена точно повторила траекторию их с Андреем недавнего возвращения домой. Вышла аккурат к мигающей гирляндами ёлочке — спасибо Новому году, прекрасный ориентир! И, довольная приключением, позвонила в двери хостела, и уже через пять минут готовила на кухне ужин…
5 января 2019 г.
