Хочу написать о впечатлениях Троцкого от первой встречи со Сталиным.
Интересно, что Сталин узнал о существовании Троцкого гораздо раньше, чем Троцкий впервые увидел Сталина, что вообщем-то неудивительно, учитывая политический вес этих двух личностей в дореволюционные годы.
Согласно официальным источникам, Сталин впервые увидел Троцкого на пятом съезде РСДРП, состоявшимся в 1907 году в Лондоне.
Троцкий, благодаря своей руководящей роли в петербургских октябрьских событиях во время революции 1905 года, пользовался весьма большим авторитетом на данном съезде, и даже позволил себе подняться над схваткой между большевиками и меньшевиками и попытаться стать независимой силой в партии:
Я решительно претендую на право иметь по каждому вопросу свое определенное мнение… Я сохраняю за собой право со всей энергией отстаивать свой собственный взгляд.
Сталин же, наоборот, на этой конференции присутствовал в роли второстепенного кандидата (одного из 342-х) с правом совещательного голоса. Неудивительно, что Троцкий его даже не заметил. Хотя Сталин уже тогда, невзлюбив Троцкого по одному ему известным причинам (смею предположить, что всё дело было в банальной зависти), упомянул его в своём отчёте о съезде в провинциальной газете «Бакинский пролетарий», обозвав Троцкого «красивой ненужностью». Но, газета была настолько непопулярной в широких кругах, что данный выпад остался Троцким незамеченным.
Впервые же, лицом к лицу, Троцкий увидел Сталина только в конце января 1913 года в Вене.
Что примечательно, оба находились в этом городе с кратким визитом.
Сталин очутился там после своей поездки в Краков на совещание ЦК с партийными работниками в конце декабря 1912 года.
Троцкий, находясь в Вене в перерыве между двумя Балканскими воинами, на которых он пребывал в качестве военного корреспондента газеты «Киевская мысль», в день встречи со Сталиным навещал Матвея Скобелева - меньшевика и своего бывшего помощника по «Правде».
К слову сказать, позже, Скобелев, успев поработать на различных должностях в СССР, в конце 1937 года был исключён из ВКП(б) как «враг народа», а 29 июля 1938 года расстрелян за участие в террористической организации, в которой он, конечно же, не состоял. Сотрудничество с Троцким ему так и не простили.
Позже Троцкий так описал свои впечатления от внешнего облика Сталина:
Он был низкорослым... худым... его серовато-коричневая кожа покрыта оспинами... я не увидел в его глазах ничего, что говорило бы о дружелюбии
Наиболее ярко эту встречу описал Исаак Дойчер в своей книге «Вооружённый пророк»:
...Сидели у самовара и беседовали, как вдруг из другой комнаты без стука вошёл человек среднего роста, измождённый, со смуглым
сероватым лицом в оспинах. Незнакомец, как будто удивленный присутствием Троцкого, на миг остановился в дверях и издал гортанное рычание, которое при желании можно было принять за приветствие. Потом он подошел к самовару с пустым стаканом в руке, налил в него чаю и вышел, не проронив ни слова. Скобелев пояснил, что это грузин по фамилии Джугашвили, который недавно вошёл в большевистский ЦК и будто бы приобретает в нём некоторый вес. Троцкий, как он сам признается, сохранил яркое воспоминание об этой первой встрече с будущим противником и о тревожном впечатлении, которое Сталин тогда произвёл на него. Он отметил у кавказца незаурядную, хотя и какую-то неопределённую внешность, угрюмую сосредоточенность в лице и выражение застывшей враждебности в желтых глазах. Именно из-за его молчания и странного вида эта мимолетная сцена запечатлелась в памяти Троцкого, и двадцать семь лет спустя он описывал её не без внутреннего содрогания.
Как видно, предчувствие не подвело Троцкого. Сталин в первое же мгновение не понравился Троцкому. Сомневаюсь, что он хоть кому-то мог быть симпатичен. Поэтому было бы глупо полагать, что Сталин шёл ввысь «по карьерной лестнице», благодаря своим личным качествам. Тогда, спрашивается, зачем он нужен был в ЦК партии (если не брать во внимание пользу от его участия в мероприятиях типа «Тифлисской экспроприации»)?
Позже, уже в изгнании, описывая в своей книге «Преданная революция» причины контрреволюционного переворота в СССР, Троцкий точно опишет чем Сталин оказался полезным бюрократической партийной верхушке:
Бюрократия ковала железо, пока горячо. Эксплуатируя растерянность и пассивность трудящихся, противопоставляя их наиболее отсталые слои передовым, опираясь все смелее на кулака и вообще мелкобуржуазного союзника, бюрократия в течение нескольких лет разгромила революционный авангард пролетариата. Было бы наивностью думать, будто неведомый массам Сталин вышел внезапно из-за кулис во всеоружии законченного стратегического плана. Нет, прежде еще, чем он нащупал свою дорогу, бюрократия нащупала его самого. Сталин приносил ей все нужные гарантии: престиж старого большевика, крепкий характер, узкий кругозор и неразрывную связь с аппаратом, как единственным источником собственного влияния. Успех, который на него обрушился, был на первых порах неожиданностью для него самого. Это был дружный отклик нового правящего слоя, который стремился освободиться от старых принципов и от контроля масс и которому нужен был надежный третейский судья в его внутренних делах. Второстепенная фигура пред лицом масс и событий революции, Сталин обнаружил себя, как бесспорный вождь термидорианской бюрократии, как первый в её среде. У нового правящего слоя скоро оказались свои идеи, свои чувства и, что еще важнее, свои интересы.
Из всего этого можно сделать вывод, что изначально у Троцкого и партийной верхушки большевиков были разные цели. Кто-то хотел построить новый мир, а кому-то просто нужна была власть...
