И вдруг у Веры вырвалось:
– Отдайте её мне!
Это было так просто и логично. Раз не нужна, раз дети – обуза, отдайте тому, кому очень нужны.
Начало этого рассказа читайте здесь
Было бы просто.
Было бы, если б на руках был котёнок или щенок, но на руках у Веры спал маленький человечек, который заслуживал семьи, любви и дома, но не получал. И вот так просто передарить его нельзя, несмотря ни на что.
Алла первый раз подняла глаза на Веру:
– Да вы что! Разве Мика позволит? Он аборты-то делать не давал. Нельзя у них по вере. А тут ...
А Вера быстро и сбивчиво начала рассказывать о себе. Как долго лечилась, как давно они хотят ребёнка, как хорошо сейчас у них на селе, как они обеспечены, какой хороший у неё муж. Она прижимала к себе девочку и представляла-представляла, как вырастила бы её там, у себя ...
Алла слушала её с интересом. Завтра должен был вернуться муж. Здесь все его звали Миша, на самом же деле имя его звучало – Микаил и фамилия их была не Боруновы, как называли их соседи, а Байруновы.
Вера ушла с надеждой, почувствовала, что Алла совсем не против – девочку отдать. Она, пребывая в своих совсем нереалистичным мечтах, так и пришла домой к сестре – с улыбкой на лице.
Галка её быстро охладила:
– Ага, жди! Как же! Совсем ты с ума сошла, Веруня! Мало тебе племянников? И так всем помогаете. Сколько в Серёгиных вложили!
Галина имела в виду детей пьющего брата. Вера с Фёдором и правда много им помогали.
– Да и дело не в этом, – продолжала Галя, – Никогда ребёнка Михаил не отдаст! Ни того он замеса.
Утром Вера поехала на вокзал сдавать билеты. Отступать она не хотела.
На вокзале она увидела мальчика лет шести. В тонкой куртке и женской шапке в тридцатиградусный мороз, он стоял и просил подаяния. Представить подобное у них в селе было просто невозможно. Вера дала ему мелочь и увидела, как тут же к нему подкатил молодой мужик и всё у него забрал.
Она купила пирожок в ларьке и опять вернулась к мальчонке.
– Вали отсюда, тётка! Тебе чего надо тут? – услышала она за спиной.
Вера испугалась, голос был угрожающий. Шли 90-е. Тогда не было порядка ни в чём. Все выживали, как могли.
Вера нашла пункт милиции, оценила, как равнодушно слушает её молодой милиционер и поняла, что ничего она своим поступком изменить не сможет. Ничего ... На душе было скверно.
Неужели люди так очерствели: оставляют детей на морозе, заставляют просить подаяния... Здесь ничего не вышло, и с девочкой не получится. Вера была удручена.
Как и предрекала сестра – Веру ждал отказ. Когда, ближе к вечеру, Вера пришла в квартиру Байруновых, Алла тихо прошептала ей, что муж на неё наорал и говорить не хочет, чтоб отдать дитя.
Михаил спал с дороги, Алла всё же решила его разбудить. Вера тем временем прошла в комнату, присела на пол и начала играть с малышнёй. Мальчик был активен, а вот маленькая Мила просто лежала среди игрушек, глядя на братика.
Верина кофта, которую она вчера оставила на ребёнке валялась в пыльном углу. Она стряхнула её и опять посмотрела на маленькую Милу.
Наверняка к приезду мужа, Алла одела девочку в шёлковое нарядное платье, но девочка была босиком. По полу сильно сквозило. "Вероятно ножки её совсем холодные," – подумалось Вере, и она взяла девочку на руки, трогая, желая согреть ступни ...
И вдруг обнаружила, что ступни горячие, как огонь. Она приложила губы ко лбу ребёнка – девочка горела, периодически закрывая глазки.
Вера вылетела из комнаты с ребёнком на руках и наткнулась на худощавого смуглого Михаила. Она даже не сказала "здравствуйте".
– Она горит! Надо срочно скорую!
Михаил потрогал дочь.
– Я сейчас мащину найду, скорая долго ехать будет.
Он быстро оделся, приказав Алле собрать ребёнка. Та начала суетливо метаться по квартире и кричать на детей.
Вера велела ей найти аспирин, дать воды, но Алла в суете её не слушала и вообще не помнила, есть ли у них аспирин.
Девочка закрыла глаза и не просыпалась. Вера испугалась так сильно, что проснулись в ней какие-то руководящие силы. Женщиной она была слабой и скромной, но какой-то странный материнский инстинкт сделал её сильной.
Она начала подсказывать вернувшемуся Михаилу, заставлять, чтоб нашли они лекарства, вливала их ребёнку в рот, торопила водителя, понукала неповоротливую медсестру приёмного отделения и почти не спускала девочку с рук – смотрела и смотрела на неё с болью и надеждой: только не умирай, малыш, только не умирай!
Сейчас ей казалось, что если малышка уйдёт – уйдёт часть её. Она никогда не будет больше счастлива. Она потеряет ребёнка и надежду хоть когда-нибудь почувствовать счастье материнства. Ей казалось, что сейчас здесь, в этой маленькой крохе, собрались все её невзгоды, все надежды, вся нерастраченная любовь. Она молила Бога, чтоб он взял всё то, что есть у неё, но только бы спас это маленькое невинное такое горячее и сухое сейчас дорогое для неё дитя.
Камиллу кололи, поили, и вскоре кризис миновал. Она очнулась, покрылась испариной, а потом заснула крепким сном ещё больного, но уже не горящего огнём лихорадки ребёнка.
Вера отказалась уезжать, осталась в больнице. Михаила отпустила домой. Обещала, что будет с Милой– Камиллой до тех пор, пока ту не выпишут. Врач, видя волнения женщины, даже не спросила – кем приходится она девочке? Ясно же – своя.
Вера устала за эти дни очень. Она не сводила с девочки глаз, доставала придирками медперсонал. Там она впервые отмыла Камиллу, струйками грязи стекала чернота, и вдруг Вера увидела, что волосы её вовсе и не чёрные, а каштановые, пушистые и кудрявые точно такие, как у её Федора в юности.
Через четыре дня их уже отпускали домой. Встречал их Михаил с другом на машине, заехали в аптеку. Всю дорогу Вера твердила Михаилу, что дочка ещё больна, очень кашляет, нужно лечение, нужно тепло, хорошее питание... Михаил молчал.
Во дворе он взял ребёнка на руки, посмотрел на дочь и тихо сказал с лёгким акцентом:
– Вера, спасибо Вам! Езли б не Вы.... Я подумал ... пусть будет по-ващему. Пусть поживёт с Вами. Алла сказала, там у ваз хорощо. Но я не вам дарю дочь, не отказываюзь от неё. Я дочери дарю семью и хорощую мать. Так будет лучще.
Он добавил ещё что-то на непонятном Вере языке.
Вера обомлела.
Он ссутулившись проводил их до квартиры Галины и молча ушёл, оставив дочь. Уж потом соседи рассказали, что в семье Аллы и Михаила произошел скандал, они ругались так, что слышал весь дом.
Ещё неделю сестры долечивали Камиллу. Михаилу надо было опять уезжать и они очень быстро оформили простые разрешительные письма, чтоб уже потом оформлять опеку.
Именно это время всеобщего бардака и подарило дочку. Ни в какое другое время эта история просто бы не могла случиться. Тогда им пошли навстречу. Девочке нужно было лечение, а многодетная семья не могла его обеспечить. На это и давили.
Вера долго ждать не стала. Михаил уехал, а Алла мало интересовалась Камиллой, хоть и жила в этом же доме, не заходила даже спросить, выздоравливает ли та, была обижена на всех.
Галя с мужем посадили Веру с девочкой в поезд.
Вагон был полупустой. Вера хлопотала, устраивая Милу. Пожилая проводница устало присела рядом, проверяя документы:
– Внучку везёте?
– По возрасту вроде и внучку, а по сути – дочь, – почему-то не хотелось врать этой добродушной милой женщине.
– Это как это?
И Вера рассказала всю историю. Проводница слушала, забыв о своих обязанностях, стряхивая набежавшие слёзы. А потом всю дорогу создавала Вере и малашке тот комфорт, который в те годы в поездах никто и не ждал.
Они заварили чай, сели за стол и беседовали под мерный стук колес. Говорить с проводницей было легко – дорога делает всех откровенней. Вера доверилась случайной знакомой, как близкой:
– Страшновато мне, конечно. И Федя как примет, и ответственность...
– Если у вас есть сердце для девочки, значит гоните страх. Вы всё преодолеете. А муж должен рад быть. Семья ведь не из крови создана, а из любви. А её у вас с избытком, – успокаивала мудрая проводница, – Но глотнуть всякого вам ещё предстоит. Держитесь!
***
Из-за горы показались огни. Они быстро подползали к маленькой железнодорожной станции на краю мира.
С одной стороны от рельсовой насыпи возвышались засыпанные снегом камыши мелкой речушки, с другой – уходящая в лес дорога.
Тяжёлый состав предусмотрительно предупредил о своем прибытии зычным гудением, но это было лишним – никого кроме станционного рабочего на станции не было. Вечерело.
Из поезда вышла одна женщина, ей помогала проводница – поезд стоял минуту. Они быстро выгрузили небольшую сумку, санки и ребёнка, завернутого в серое одеяло. Женщина положила ребёнка на санки и отправилась на лесную дорогу к селу. Здесь она была дома.
Как и предрекала проводница, всего им хватило. И страх они преодолели, и сплетни пережили.
Фёдор, как увидел Веру с ребёнком, распереживался шибко, за сердце даже схватился. Ещё долго ворчал, что не оформлены нормально документы, но уже растворился в ребёнке так, что через пару дней Камилла предпочла его Вере – ручки тянула уже чаще к нему.
В селе Вера рассказала, что девочка – дочь подруги, попавшей в трудную ситуацию. Но село не поверило. Чего только не говорили. Сначала молва несла, что Вера украла её у цыган, потом, что это дочь Фёдора, которую он нагулял на стороне. Приплели и дочку сестры, хоть и была она совсем юна, но деревенские сплетницы уже сочиняли истории о том, что это Галина незаконнорожденная внучка.
А они с Федей регулярно возили Камиллу к фотографу и отчитывались фотографиями в письмах сестре и семье девочки о том, как она растёт. По словам Галины – Михаил смотрел фотографии с интересом, а Алла – вскользь.
С фотографий смотрела упитанная кучерявая и улыбающаяся девочка в нарядных одёжках. Оказалось, что Камилла – болтушка и хохотушка. Маленькая душа открылась, нашла место и силы для радости.
Так продолжалось год, а потом Галя сообщила, что семья Боруновых – Байруновых как-то резко собралась и уехала. Сказали – на родину Михаила, на Кавказ. Шёл 1994-й год. Там нагнеталась непонятная ситуация.
Можно было догадаться, что на Кавказе скоро начнётся война. Что вскоре и случилось.
Пока Камилла не пошла в школу, Вера и Фёдор ничего не оформляли, и никому не было дела до девочки. Гостит и гостит. А потом они стали отправлять запросы для поиска родителей девочки, чтобы оформить хотя бы опеку. Запросы таяли в дебрях перепетий между республиками Кавказа и Россией, разгильдяйством властей и медлительностью бюрократии.
Камилла и в школу пошла без оформленных документов об опеке с фамилией Байрунова. Но возвращать ребёнка было некому, а власти решили – уж лучше в семье, чем в детдоме.
Через некоторое время всё же пришёл ответ о том, что Байрунов Микаил Исаевич погиб в чеченской кампании. Начались долгие поиски Аллы.
И через некоторое время, собрав кипы документов, Вера и Фёдор смогли-таки Камиллу удочерить. Мила даже не особо вникала, почему у неё вдруг сменилась фамилия. И не было это особым событием.
Просто вечером, после очередной поездки в город по делам удочерения, когда Мила уже спала, совсем непьющий Федя достал из холодильника бутылку вина, взял два бокала из серванта, разлил и позвал на кухню Веру. Та отложила начатый для для дочки свитерок и спицы.
– Ты что это вдруг?
– Ну, с дочкой тебя! – он поднял бокал.
– Так ить, давно у нас дочка-то, Федь, – пригубив вино, ответила Вера.
– И теперь уж навсегда. Удочерили! Тебе спасибо! Наша, моя фамилия ..., – добавил Фёдор.
Страх – однажды потерять её жил в нём всегда.
***
На маленькой железнодорожной станции на краю мира по склону насыпи, с гиканьем, на санках и досках, на лыжах и валенках каталась местная ребятня, плескались на ветру платки, шарфы, завязки теплых шапок-ушанок.
Среди них шустрая смуглая девчушка, с выбившимися из-под шапки тёмными кудрями. Её кровные корни уходили в далёкие кавказские земли, но Бог знал, куда её определить, и определил сюда.
Ведь не имеет значения, как дети попадают в семью. Важно, что они именно там, где их любят. Каждый ребёнок заслуживает дома и любви.
Друзья, есть в этой истории доля художественного вымысла, но написана она о реальном событии удочерения, о котором знаю я лично. И девочка эта сейчас –прекрасная молодая женщина, мама двоих сыновей, и живёт среди нас.
Свою историю она хорошо знает, и я ей её отправлю сейчас в таком вот художественном варианте...
А вам вновь напоминаю о подписке, о лайках, которые желательны, если рассказ понравился, и о том, что на моей странице – в шапке канала в подборках – масса ещё непрочитанных вами рассказов)
Читайте с душой: