В 2012 году трехкратный чемпион мира, трехкратный обладатель Кубка Стэнли, игрок легендарной «Русской пятерки» «Детройта» в период работы главным менеджером ЦСКА рассказал «СЭ» о своих родителях, потере отца и их отношения к знаменитому побегу из ЦСКА в НХЛ.
В 2012 году Сергей Федоров дал интервью «СЭ» Юрию Голышаку и Александру Кружкову. Интервью вышло под рубрикой «Разговор по пятницам». В нем недавно закончивший карьеру хоккеист, ставший главным менеджером ЦСКА, рассказал очень много ранее не опубликованной информации. В частности — о своих родителях.
— В марте 2014-го вы отца потеряли. Готовы о нем говорить?
— Конечно. Недавно как раз вспомнился случай из детства. Папа играл в футбол за псковский «Машиностроитель» на первенство области, а я крутился возле поля. Вот едем в ПАЗике на игру. Потом вместе идем на озеро, солнечный день. Отец полощет футболку, а я подражаю — снимаю свою рубашонку, тоже начинаю стирать.
— Чему он вас научил — в первую очередь?
— Организованности. Основательности. Педантичности. Все должно быть логически выстроено. Если поел — убери за собой. Это очень помогло — я же в 13 лет уехал из дома в минскую «Юность». В огромном городе приходилось разбираться самому: школа, тренировка, где-то нужно покушать, уроки выучить... Надо мной никто не стоял!
— Что творилось дома после побега?
— Мама говорила, что папа немного расстроился — даже его не посвящал в свои планы. Иначе выдержать расспросы различных людей родителям было бы не так просто.
— Когда до них дозвонились?
— Пару недель спустя. Через четыре оператора, связь ужасная. Успел сказать, что все в порядке, не тревожьтесь: «Представьте, что я из Апатит уехал на турнир в Оленегорск, а не в Америку...»
— Они вам что-то рассказывали?
— Не особо. Думаю, оберегали от волнений. Чтоб, не дай бог, назад не помчался. Вот тогда могла произойти нехорошая ситуация.
— Следователи у родителей объявились сразу?
— Об этом ничего не знаю. Я спрашивал — не сказали. Но в квартире что-то поменялось. Телефон наверняка прослушивали. Возможно, в отсутствие родителей кто-то приходил, что-то искал.
— Этим поступком вы отца не разозлили. А каким привели в ярость?
— Было мне 6 лет, уже отдали в школу № 8. Рановато, конечно. Так я с мячом пошел на урок. Даже не переодевшись — прямо в синем трико.
— Вас отправили домой?
— Помню, отец как-то быстро появился в школе — жили мы рядышком. Выдернул из-за парты, уже дома выписал мне ремешка. В первый и последний раз всыпал по заднице.
— Подзатыльники были?
— По голове не получал никогда. Иначе сегодня мы бы вряд ли здесь встретились.
— Однажды в Магнитогорске вы проснулись в день рождения — а на пороге родители.
— Это был сумасшедший подарок! Все Федор подстроил, брат. Я глазам не поверил. Родителей вытащить было очень трудно — все-таки люди в возрасте, утомительный перелет из Штатов. Часов до семи вечера я не мог собраться с мыслями. А в 19.30 — игра! Хотелось, чтоб закончилась поскорее — и бегом домой. Наверное, это был самый сложный мой день в «Магнитке».
— Эпизод, схожий по теплоте с этим?
— В 2009-м я насовсем перебрался в Россию. Так что любой мой приезд в Америку — праздник! Мама что-то готовила, папа покупал напитки, садились вчетвером за стол... Первые дня два я из дома не выходил, все дела откладывал. Не могли наговориться.
— Отец ваш выглядел крепким, 70 лет. Что случилось?
— На здоровье вообще не жаловался. Мы играли со СКА в плей-офф. Он прилетел в Петербург перед первым матчем. Все произошло на следующий день в гостинице. Как объяснили доктора, есть какая-то болезнь сердца, которую выявить сложно.
— В Америке похоронили?
— Да, в городке Энн-Арбор. Штат Мичиган. Мама сейчас привыкает к одинокой жизни. Брат помогает, он неподалеку живет. Ездим к отцу на могилу. Его очень не хватает. Такой открытый, добрый, забавный...
Больше историй про хоккей, звезд прошлого и настоящего — в нашем разделе.
