Как мы себе представляем детскую литературу девятнадцатого века? Унылой пустыней с редкими оазисами? Не вдруг вспомнишь, кто же тогда писал специально для детей? И вообще... Корней Чуковский ведь нам "объяснил", что дети просто "отбирали" у взрослых то, что им интересно. Потому что ребёнка тогда не уважали и щебетали с ним, и сюсюкали, и держали "приличных деток" в детской, пичкая "Розовой библиотекой", пока усы не вырастут...
Но чуть углубишься в историю вопроса - находка за находкой.
Целую библиотеку исторических повестей для детей и подростков создала Маргарита Ямщикова. Те её книги, которые переиздаются, никак не "отдают" позапрошлым веком, очень "современны".
Детские энциклопедии или книги для ДОМАШНЕГО образования написаны так, чтобы заинтересовать читателя. И юного, и взрослого. История физики интересна и сегодня, как и история географических открытий, и книга рассказов по этнографии Елизаветы Водовозовой, названная просто: "Как люди на свете живут".
По цене книги могли быть как дорогими, для немногих, так и совершенно общедоступными. Пусть на серенькой бумаге и в мягкой обложке, но для всех. По пятачку.
Имя Николая Александровича Рубакина, социолога и талантливого популяризатора науки, ныне подзабыто, а между тем... повести из истории человеческой мысли - это нравилось, это раскупали. Небольшая книжка "Испытания доктора Исаака" выдержала восемь изданий!
В основе - исторический факт. Одно из первых в истории переливаний крови римскому папе Иннокентию Восьмому.
Дело было в Италии в пятнадцатом веке. В Риме жил доктор по имении Исаак Джем. Он не отказывал в помощи никому, и приходил в отчаяние, понимая, как мало может медицина. Чаще всего помогать приходилось раненым, и доктор видел, как опасна потеря крови. Можно ли восполнить? Если от нескольких людей взять понемножку и влить в жилы пострадавшего...
Опыты на кроликах поначалу были безуспешными: то обескровленный погибнет, то донор. Но - научился! Кролики стали выживать и после нескольких переливаний, и доктор объявил о своём открытии.
И что же? Первым среди людей решил рискнуть сам римский папа! Доктора это не остановило - согласился. Но придворные врачи пришли в ужас. Они рисковали остаться без доходного места в любом случае: и если Его святейшество будет исцелён от старческих немощей, и если он погибнет!
И привели они во дворец двух мальчиков - сыновей доктора. Если уверен - возьми кровь у них! Отступать было некуда...
Иннокентий Восьмой прожил ещё три года. А мальчики... умерли!
В помрачении ума доктор не вернулся домой. Уверяли, что он потерял память, и несколько лет прожил в деревне, не открывая никому своего имени. Но судьба снова привела его в Рим, и узнал доктор, что его жена жива, только ослепла от слёз.
- Ты продлил жизнь гонителю иудейской веры, - говорили ему соплеменники, - и за это наказан смертью детей. Не хочешь ли ещё раз покуситься на невозможное? Вернуть зрение жене, например?
И не догадывались, что доктор думает именно об этом. И ему уже удалось срезать бельма с глаз старой кошки. Но долго не решался, изучая глаза кроликов и кошек. Лишь через полтора года, к изумлению соседей, жена его снова увидела свет!
А что же переливания? Дело жизни? Истина выдержала испытание, когда к нему принесли раненого юношу, и следом вошла его мать, умоляя о спасении. Врача осенило: родственная кровь должна подойти!
Выжили оба, и мать горячо благодарила за спасение сына, а доктор отвечал, как и положено в назидательной книжке "для школ и грамотного народа": "Не меня благодари, а бога, это он помог мне сделать открытие, полезное людям".
Смиренные слова - и больше в повести никакого намёка на смирение. Научный поиск - и правдивая картина того, какими же крупицами накапливались знания. Ведь и в момент написания повести, в 1889 году, переливания крови считались (да и были) сопряжены с большим риском, да и на удаление бельма решались очень немногие врачи.
Ещё раз хочется подчеркнуть: книжка ДЛЯ НАРОДА. Того самого народа, который ещё кое-где убивал врачей, и лечился, как деды-прадеды:
"Старуха его окатила
Водой с девяти веретён,
И в жаркую баню сводила.
Да нет, не поправился он.
Тогда ворожеек созвали -
И поят, и шепчут, и трут -
Всё худо! Его продевали
Три раза сквозь потный хомут,
Спускали родимого в прорубь,
Под куричий клали насест...
Что, Некрасов - это давно было? Да нет, с такими методами лечения столкнулся ещё Михаил Булгаков. Подробно и увлекательно развернул картины "тьмы египетской" в своих "Записках юного врача".
А детская литература, оказывается, была бойцом. И в девятнадцатом веке.
