Анализы подтвердили, что хоккеист был трезв.
В ноябре 2010 года знаменитый нападающий Игорь Ларионов дал интервью «СЭ» в рамках рубрики «Разговор по пятницам». Отрывок из него, посвященный аварии и травмам хоккеиста, а также отношении к водке — в материале ниже.
— У вас, кажется, случилась авария в 80-х?
— Сбил человека. Слава богу, не насмерть. В тот день на своей машине ездил в Воскресенск хоронить деда. Чтоб успеть на вечернюю тренировку, с кладбища рванул обратно в Москву. На поминки не остался. Приезжаю во дворец, и тут выясняется, что в Ярославле умер отец Хомутова. Андрей попросил подбросить его на базу. А то, если бы он с командой на автобусе добирался, после тренировки ему пришлось бы дожидаться, пока все примут душ, соберутся. Вдвоем мы и поехали. Все произошло около Архангельского. Скорость была невысокая, но мужик выскочил прямо под колеса. Затормозить я никак не успевал. Его отправили в больницу, а меня — на освидетельствование. Анализы подтвердили, что я был трезв.
— У вас, как и у всякого хоккеиста, шрамов хватает. История какого врезалась в память?
— Когда в плей-офф с «Сент-Луисом» правое ухо разрубили пополам.
— Даже не видно.
— Да, врач зашил аккуратно. Тогда играли еще в старых шлемах фирмы Jofa, которые не прикрывали уши. В начале матча я на высокой скорости обошел Пронгера, он клюшкой попробовал выбить шайбу и попал в ухо. Наложили 34 шва. Уже во втором периоде я вновь вышел на лед.
— С ума сойти.
— А куда деваться? Это плей-офф! Если ноги бегут и голова соображает — должен играть. Пока зашивали, массажист «Детройта» Серега Чекмарев быстро смастерил пластиковую штуковину, которая кое-как оберегала ухо. Ну и еще профессиональная травма центрфорварда — перебитый мизинец на руке. На вбрасывании постоянно клюшкой попадали. Посмотрите, правый у меня толком не гнется. Сухожилие перебито. Левый — получше, хоть и его на вбрасывании с «Колорадо» сломали. Да о чем говорить, если у 12-летнего сына уже мизинец ноет от ударов клюшкой!
— Когда последний раз видели Владимира Константинова и Сергея Мнацаканова?
— Володю вижу периодически — если в Детройте в субботу хоккей, его обязательно на матч привозит медсестра. Сиделка к нему прикреплена круглосуточно. К сожалению, сдвигов к лучшему у Константинова нет. Мнацаканов из-за перебитого позвоночника тоже передвигается в инвалидном кресле, но с ним хоть поговорить можно. Серега смотрит телевизор, читает газеты, в курсе всех новостей. Общаемся в основном по телефону.
— Олег Табаков говорил, что любую хандру преодолевает при помощи стакана водки и двенадцати часов сна. Как побеждаете хандру вы?
— Мне помогает получасовая пробежка. Но точно не водка.
— Был в вашей жизни стакан водки залпом?
— Да что вы! Не представляю, как можно на это решиться.
— Фетисов в своей книге признался, что однажды подумывал о самоубийстве. Говорили когда-нибудь с ним на эту тему?
— Нет. Мне казалось, я настолько хорошо знаю Славу, что вряд ли найду для себя в книге что-то новое. Читал не очень внимательно, и этой фразы не видел. Но в любом случае о таких вещах не спрашивают. Это личное.
— Мемуары какого хоккеиста прочитали на одном дыхании?
— Больше запомнились не хоккейные. Феноменальную книгу написал Алекс Фергюсон. Еще с огромным интересом изучил труды Джона Вудена. Знаменитый баскетбольный тренер, ему принадлежит рекорд — десять побед в NCAA с командой Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Вуден умер летом, ему было 99. Он автор «Пирамиды успеха» — уникального пособия, как добиваться результата. На мой взгляд, прочитать эти книги полезно любому тренеру.
Читайте также:
«Мы же не свиньи, чтобы с нами так обращаться». Что Ларионов говорил о Викторе Тихонове
