Москва, сто лет тому назад. Сухарева башня еще высится над одноименной торговой площадью, а в шумной толкотне лоточников шныряет мелкий криминальный элемент… Только-только отгремела Гражданская война и молодая советская республика, одержав военную победу на фронтах, отчаянно пытается обуздать анархию и беззаконие на улицах огромного города. Население которого в годы безвластия самоорганизовалось в неприемлемые для мирного времени формы сосуществования.
В стремлении как можно скорее наладить нормальную жизнь, советское правительство легализовало частное предпринимательство. Расцвет нэпа многим принес богатство и роскошную жизнь, и все это неизбежно притянуло разнообразный разврат и преступность, вращавшиеся среди шикарных ресторанов, тайных домов свиданий и немногих оставшихся церквей. Банальные воры, уголовники и вероломные душегубы соседствовали с утонченными аферистами и хитроумными мошенниками из «бывших», преследовавших новых хозяев жизни – и на всех следовало найти управу… И народившиеся органы советского правопорядка прекрасно понимали симбиоз разгулявшейся преступности и нуворишей новой экономической политики:
«…Пьянея, они начинали безудержно хвастаться своими коммерческими талантами и успехами, любили называть себя «солью земли», и нередко можно было слышать, как какой-нибудь обрюзгший нэпман в седых бобрах презрительно говорил случайному бедно одетому прохожему:
– Не толкайтесь, пожалуйста! Это вам не восемнадцатый год»…
Однако, молодые органы правопорядка, приводимые в движение совсем молодыми еще следователями, вопреки стереотипу о безжалостных штамповщиках расстрельных приговоров, не были лишены несколько даже идеалистического чувства справедливости. Они руководствовались принципом, что правда жизни не укладывается в стандартные формулы закона, как бы совершенен он не был, и живая истина всегда неповторима, как неповторимы внешность, характер, психология и оттиск пальцев правонарушителей.
Каждый писатель входит в литературу своим путем. И в один студеный февральский день 1923 года, совсем юного еще комсомольца и студента Высшего литературно-художественного института имени В.Я. Брюсова срочно вызвали в Краснопресненский райком комсомола на серьезный разговор. Зверски были нужны надежные следователи. В московском губсуде две трети следователей были беспартийными, а несколько человек даже работали еще при царском режиме. А Революция должна иметь своих собственных шерлок-холмсов...
Так, через следственный отдел губернского суда в литературу вошел семнадцатилетний Лев Шейнин и удивительная его биография была типична для той бурной эпохи. В наши дни трудно понять, как могли назначить следователем молодого паренька, не имевшего к тому же юридического образования. Но все это происходило в первые годы становления советской республики, когда сама жизнь торопила с выдвижением и воспитанием новых кадров во всех областях строительства нового государства. С судебно-следственными органами дело обстояло особенно остро. На смену революционным трибуналам первых лет советское государство только что создало народные и губернские суды. Совсем недавно были введены уголовный и уголовно-процессуальный кодексы, и правосудие могло опираться на закон, а не только на «революционное правосознание».
Работа следователя неизменно связана с проникновением в тайники человеческой психологии, с раскрытием человеческих характеров. Это роднит труд следователя с трудом писателя, также проникающего во внутренний мир своих героев. И Лев Шейнин одинаково преуспел во всех перечисленных ипостасях. В Москве он проработал до 1927 года, а затем был переведен на должность старшего следователя Ленинградского областного суда. Помимо преступных хитросплетений обеих столиц, ему доводилось расследовать не менее изощренные дела и в провинции, в качестве следователя по важнейшим делам посещая в командировках многие города Союза. В 1935 году он был назначен начальником Следственного отдела Прокуратуры СССР, где он и проработал до 1 января 1950 года, когда полностью перешел на литературную работу.
В основу «Записок следователя» положены истории реальных уголовных дел. Многие из них кажутся весьма банальными, другие же являются красноречивыми портретами эпохи. Бывшие гимназисты, ставшие фальшивыми священниками и засыпавшиеся на изнасиловании, или щеголеватые бандиты, оставляющие на месте преступления свои визитные карточки и переводящие награбленные червонцы в пользу студентов Ленинградских учебных заведений – эпоха нэпа была богата на причудливые и интересные истории. Но даже являющееся самым банальным преступлением дело кажется простым, лишь будучи раскрытым. Вдумчивый читатель разглядит за этой обманчивой легкостью, за этой кажущейся простотой сложность положения следователя, остроту его догадки, силу его интуиции, настойчивость его исканий, ясность его ума.
Автор - Николай Кровяков
