НА ЖЕНЩИНУ
“В это время пришли ученики Его и удивились, что Он разговаривал с женщиной; однако ж ни один не сказал: «Чего Ты требуешь?» или «О чём говоришь с ней?» Тогда женщина оставила водонос свой, и пошла в город и говорит людям: «Пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне всё, что я сделала: не Он ли Христос?» Они вышли из города и пошли к Нему” (Ин. 4:27–30).
Стих 27. Ученики, которые ходили в город, чтобы купить еды, возвратились и были удивлены, увидев, что Иисус разговаривал с женщиной. В тексте буквально написано, что они «пребывали в изумлении» от того, что Иисус «продолжал говорить» с ней. Их удивило не столько то, что Иисус разговаривал с кем-то из самарян, как то, что Он разговаривал с женщиной. Некоторые раввины, как например, Иосия бен Йоханан, учили, что разговаривать с женщиной, даже со своей женой, было для мужчины пустой тратой времени, отвлечением от изучения закона и потенциальным злом, которое может привести в ад (Мишна, Авот, 1.5). На самом деле некоторые учителя, такие как Равви Елиезер даже утверждали, что учить своих дочерей Торе было так же неправильно, как учить их распутству (Мишна, Сота, 3.4). Добавьте к подобным размышлениям тот факт, что эта женщина была самарянкой, и изумление учеников станет понятным.
Хотя ученики Иисуса и удивились тому, что Он разговаривал с женщиной, они не стали Его спрашивать: «О чём говоришь с ней?» Если бы они спросили её о чём-либо, они были бы виноваты в том, чему удивлялись сами. Возможно, они воздержались от вопросов, чтобы избежать неловкой ситуации. Возможно, они не стали спрашивать Иисуса из-за уважения к Нему, полагая, что у Него есть Свои причины так поступать.
Стихи 28–30. Встреча с Иисусом настолько глубоко поразила эту женщину, что она оставила водонос свой, забыв о том, что хотела набрать воды, и пошла в город (4:28). Духовное удовлетворение, которое она обрела в разговоре с дающим живую воду, оттеснило все её земные заботы. Ей хотелось рассказать жителям своего города о человеке, который знал всё о её личной жизни. В ходе её разговора с Иисусом мы могли видеть, как Он возрастал в её глазах. В 4:9 она назвала его «иудеем», для неё Он был просто человеком, проходящим через территорию Самарии. В 4:12 она спросила Иисуса, не является ли Он «больше… Иакова», хотя сама ещё в это не верила. Она назвала Его «пророком» в 4:19, и к концу их беседы уже считала Его обещанным «Пророком».
Рассказывая людям о том, что с ней произошло, она воскликнула: «Пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне всё, что я сделала» (4:29). Подобное знание было убедительным доказательством того, что этот человек мог быть Мессией. Хотя Он ясно сказал об этом, у неё ещё оставались какие-то сомнения, что отразилось в её вопросе, начинающемся со слова мэти: «Не Он ли Христос?» (4:29). Ожидая отрицательный ответ на этот вопрос, она надеялась на утвердительный. Она избегала категоричных заявлений. Если бы эта женщина с дурной репутацией, придя в город, заявила: «Послушайте, я нашла Мессию», её никто не стал бы слушать. Вместо этого она задала вопрос. Её слова «Пойдите, посмотрите Человека» созвучны ответу Филиппа «Пойди и посмотри» на скептический вопрос Нафанаила «Из Назарета может ли быть что доброе?» (1:46).
Насколько мы можем судить, Никодим, при всех его достоинствах, никогда открыто не назвал себя учеником Иисуса и не приводил к Нему других людей. Эта же женщина фактически заставила весь город прийти к Иисусу. В предложении «Они… пошли к Нему» (4:30) не перфектная форма глагола эрхонто предполагает продолжительное действие, то есть, они шли и шли к Иисусу. Хотя в тексте не говорится о количестве пришедших, мы можем предположить, что их было немало.
НА УЧЕНИКОВ
“Между тем ученики просили Его, говоря: «Равви! Ешь». Но Он сказал им: «У Меня есть пища, которой вы не знаете». Поэтому ученики говорили между собой: «Разве кто принёс Ему есть?» Иисус говорит им: «Моя пища — творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его. Не говорите ли вы, что ещё четыре месяца — и наступит жатва? А Я говорю вам: возведите очи ваши и посмотрите на нивы, как они побелели и поспели к жатве. Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную, так что и сеющий, и жнущий вместе радоваться будут, ибо в этом случае справедливо изречение: “Один сеет, а другой жнёт”. Я послал вас жать то, над чем вы не трудились, — другие трудились, а вы вошли в труд их»” (Ин. 4:31–38).
Стихи 31–34. Пока самарянка рассказывала жителям Сихаря об Иисусе, ученики просили Его, говоря: «Равви! Ешь» (4:31). До этого они ходили в город, чтобы купить пищи (4:8). Теперь они вернулись к Иисусу с едой и предложили Ему поесть. Хотя Он был уставший после длительного перехода и испытывал жажду (4:6, 7) и голод, Иисус ответил ученикам: «У Меня есть пища, которой вы не знаете» (4:32). Ученики не поняли, что хотел сказать им Иисус. Ранее иудеи неправильно истолковали Его слова о разрушении храма (2:20), затем Никодим не понял, что означает родиться заново (3:4), самарянка неверно восприняла Его слова о живой воде (4:15). А теперь и ученики не поняли природу пищи, о которой говорил им Иисус. Все эти люди истолковывали Его слова буквально. Итак, ученики стали спрашивать между собой, ожидая отрицательного ответа: «Разве кто принёс Ему есть?» (4:33). Если у Иисуса не было еды, когда ученики отправились в город, чтобы купить пищи, а теперь у Него есть еда, о которой им ничего не известно, значит, кто-то должен был принести Ему её.
“Иисус говорит им: «Моя пища — творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его»” (4:34). Более, чем кто-либо и когда-либо, Иисус продемонстрировал истину из Втор. 8:3 о том, что «не одним хлебом живёт человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа». В служении этой самарянке и другим людям Иисус нашёл больше подкрепления, чем в какой-либо пище, которую могли принести Ему ученики; ибо Он исполнял волю Своего Отца. Иисус был настолько сосредоточен на той миссии, для которой Он был послан, что Его физические потребности и желания отступали на второй план. Служение Иисуса действительно было полным подчинением Себя Пославшему Его. В конце Своего служения, находясь уже под тенью креста, Иисус молился Своему Отцу: «Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить» (17:4).
Стихи 35, 36. Слова о четырёх месяцах до начала жатвы можно интерпретировать, как минимум, двумя способами. (1) Это событие произошло в декабре или январе, за четыре месяца до начала обычного сезона жатвы. В таком случае, Иисус, по сути, сказал: «Вы говорите, что должно пройти ещё четыре месяца, прежде чем начнётся жатва, но вот перед вами урожай, готовый для жатвы», имея в виду жителей самарийского города, вышедших к Нему. (2) Поскольку Иисус сказал: «Не говорите ли вы…?», Он мог ссылаться здесь на пословицу «Ещё четыре месяца, затем жатва». При этой интерпретации Иисус говорил: «Вот вы говорите: “Ещё четыре месяца и затем жатва”, а Я говорю, что только что посеянное семя уже взошло и принесло плод», снова-таки по отношению к пришедшим к Нему самарянам. Независимо от точного значения фразы «четыре месяца», Иисус подчёркивал безотлагательность Своего труда, а также труда учеников. В физическом мире для появления плодов требуется значительный период времени, в духовном мире всё происходит по-другому.
В греческом тексте между 4:35 и 4:36 стоит слово «уже», отсутствующее в русскоязычных версиях. Это слово может принадлежать обоим стихам. Если оно относится к 4:35, тогда это означает, что нивы побелели и поспели к жатве к тому моменту [что и подразумевается в версии Синодального Перевода], то есть, сразу же после сеяния. Этот урожай созрел, едва было брошено семя, о чём свидетельствовала реакция самарян (см. 4:39). Если это слово относится к 4:36, тогда это означает, что жнецы уже готовы собирать урожай в поле — они уже получают награду и уже собирают плод в жизнь вечную. Согласно этому сценарию, между жатвой и наградой за труд нет промежуточного периода времени. Если другие уже получают награду, тогда и ученикам не следует мешкать и стоит взяться за дело. Независимо от толкования, Иисус говорил о том, что нельзя медлить, что необходимо безотлагательно приступать к работе. Урожай уже созрел и его было нужно пожать. Никогда не следует говорить, что до жатвы остаётся ещё много времени. Это время уже настало! Всё это для того, чтобы «и сеющий, и жнущий вместе радоваться будут». Хотя оба вида деятельности являются трудоёмкими, жатва, в отличие от сеяния, обычно сопровождается радостью (см. Пс. 125:5, 6). В духовном мире, где промежуток между сеянием и жатвой сокращён, и сеющий, и жнущий могут вместе испытывать радость от жатвы.
Стихи 37, 38. Иисус сказал: «Ибо в этом…», и привёл пословицу: «Один сеет, а другой жнёт». С духовной точки зрения, общая радость сеющего и жнущего не устраняет различий между ними. Хотя один сеет, а другой жнёт, труд обоих важен и необходим для хорошего урожая. Иисус добавил, что Он послал учеников жать то, над чем [они] не трудились. Текст не говорит, что ученики были посланы, чтобы трудиться среди самарян. Возможно, Иисус говорил в общем о той миссии, для которой Он готовил Своих учеников.
Кто были те другие, которые трудились? Иисус объяснил ученикам, что другие трудились, чтобы они могли воспользоваться их трудом. Принимая во внимание конкретную ситуацию, этими «другими» могли быть Иисус и самарянка: Он свидетельствовал ей, а она свидетельствовала остальным самарянам. Некоторые комментаторы предполагают, что под словом «другие» подразумевается служение Иоанна Крестителя, поскольку он и его последователи трудились в этом регионе (см. 3:23). Однако вряд ли следует ограничивать этот труд лишь Иоанном. Иисус говорил о том, что ученикам предстояло собрать урожай, над которым потрудились другие люди раньше их, включая Иисуса, самарянку, и Иоанна Крестителя в контексте недавних событий, а также пророков и других учителей прошлых веков, которые усердно сеяли, но не дожили до жатвы.
НА САМАРЯН
“И многие самаряне из города того уверовали в Него по слову той женщины, свидетельствовавшей, что Он сказал ей всё, что она сделала. И потому, когда пришли к Нему самаряне, то просили Его побыть у них; и Он пробыл там два дня. И ещё большее число уверовало по Его слову. А женщине той говорили: «Уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что Он истинно Спаситель мира, Христос»” (Ин. 4:39–42).
Стих 39. Пока Иисус объяснял ученикам, самарянка свидетельствовала об Иисусе жителям Сихаря. Хотя она была женщиной, в отличие от учеников она сумела привести к вере в Христа почти весь город. Несмотря на духовные преимущества иудеев, они отвергли Иисуса. Самаряне же на основании свидетельства грешной женщины уверовали в Него.
Стихи 40–42. Из-за своей веры в Иисуса, самаряне просили Его побыть у них (4:40). Не перфектная форма глагола эротон буквально переводится как «просили и просили». В ответ на их просьбы Он пробыл у них два дня. Тем самым мы можем видеть огромный контраст, между тем как иудеи и самаряне отреагировали на приход к ним Иисуса. Он пришёл к «Своим», и «Свои» отвергли Его (1:11, 12). Самаряне же, которых так презирали иудеи, тепло приняли Его.
Хотя нет никаких данных, что, находясь в Сихаре, Иисус совершил какие-либо чудеса, «ещё большее число уверовало по Его слову» (4:41). Некоторые самаряне поверили на основании сказанного женщиной; но, очевидно, жатва этим не ограничилась. Те, кто сначала уверовали по словам женщины, пришли, чтобы самим послушать Иисуса; они не отвергли её свидетельства, и их вера в Иисуса лишь стала сильнее. Этот факт никоим образом не уменьшает значимость свидетельства этой женщины, но подтверждает её.
Был ли город в Самарии, в котором Филипп проповедовал Христа в Деян. 8:5, тем самым городом, в котором произошли эти события? Если это так, тогда тёплый приём, который оказали Филиппу, был связан с трудом Иисуса и Его учеников, а сам Филипп, подобно другим ученикам, пожал плоды труда других (см. 4:38).
Двухдневного пребывания Иисуса среди самарян было достаточно, чтобы они признали, что Он был воистину Спаситель мира (4:42). Это звание повторяется в Новом завете только в 1 Ин. 4:14. Слово «Спаситель» относится как к Отцу, так и к Сыну (см. 1 Тим. 1:1; 2 Тим. 1:10; Тит. 1:3), хотя Иоанн использовал его лишь в вышеупомянутых отрывках. «Спаситель» (сотэр) является общим термином, означающим «тот, кто спасает, избавитель, хранитель» (Бауер). Оно использовалось в Ветхом завете по отношению к Богу, который избавляет, однако не ограничивалось только религиозной традицией иудеев. Греки использовали это слово по отношению к своим божествам, как, например, Асклепию, богу врачевания. Римляне употребляли это слово, говоря о своих императорах.
Иоанн использует слово «Спаситель» применительно к Иисусу, Божьему Сыну. Джеральд Борчерт обращает внимание на раннехристианский символ рыбы, как отличительный знак. По-гречески «рыба» это ихтис, и входящие в состав этого слова буквы означали Иесус Христос Теу Хийос Сотэр («Иисус Христос, Божий Сын, Спаситель»). Он не просто Спаситель для некоторых; Он — Спаситель «мира». Он был Спасителем и для самарян, и для иудеев. По сути, заявление самарян в 4:42 заключалось в том, что истинным Спасителем мира был не Римский император, но Агнец Божий, Господь Иисус Христос, который взял на Себя грехи всего мира (см. 1:29, 34). На этом свидетельстве история о встрече Иисуса с самарянкой заканчивается. То, насколько возросла их вера, особенно этой женщины, просто удивительно. Она назвала Его «иудеем» (4:9), «Господином» (4:11), «пророком» (4:19), «Христом» (4:29), и, наконец, вместе со своими согражданами — «Спасителем мира» (4:42).
