Режиссер Евгений Матвеев относится к тем редким кинематографистам, про которых говорят "и чтец, и жнец, и на дуде игрец". Он и фильмы превосходные снимал, и роли главные в них с успехом исполнял. Фактурный, импозантный, с широкой улыбкой и типичной внешностью главного героя – Матвеев знал, как исполнять роли в своих фильмах.
Он снимал фильмы о судьбах людей, прошедших через войну. Ему, как фронтовику, было проще достучаться до сердец простого зрителя. И Матвееву верили, его фильмы смотрели со слезами на глазах.
После успеха картины "Любовь земная", которая была снята режиссером по мотивам романа Петра Проскурина, невозможно было отказаться от соблазна снять продолжение. Тем более, что к тому времени уже была написана вторая часть знаменитой трилогии. Отличный сценарий – половина успеха картины, второй составляющей является отлично подобранный актерский состав. Но есть еще один, не менее важный фактор успеха того или иного фильма. Речь идет о саундтреке - главной песне, которая обычно звучит в финальных титрах.
Почему саундтрек к фильму "Судьба" был так важен? Дело в том, что по советским меркам картина имела не совсем правильный моральный посыл. В ней герой, вернувшийся домой с фронта к жене и детям, неожиданно для себя влюбляется в молодую односельчанку. Ему, видавшему на войне всякое – от фашистского плена до партизанских отрядов – выпадает шанс снова почувствовать себя живым человеком.
Песня к этому фильму должна была не то, чтобы оправдывать действия Захара. Она должна была показать, что люди, вернувшиеся с войны, имеют шанс на запоздалое счастье. Они прошли через адские испытания, которые сделали их стариками. И морально, и физически. Но у каждого из них есть шанс на перерождение.
Написать песню к фильму "Судьба" было доверено проверенным и уже именитым авторам – поэту Роберту Рождественскому и композитору Евгению Птичкину. С этим творческим дуэтом Матвеев уже работал, снимая первую часть картины.
Когда Рождественский принес стихи, стало понятно, что это будет хит. А ведь еще музыка не была написана.
Покроется небо пылинками звезд,
И выгнутся ветви упруго.
Тебя я услышу за тысячу верст —
Мы эхо, мы эхо,
Мы долгое эхо друг друга.
Теперь нужно было не ошибиться с выбором исполнительницы. В 70-е годы в СССР была крайне популярна польская певица Анна Герман. Артистка обладала внешней привлекательностью, обаянием, харизмой и невероятной способностью исполнять песни, что называется "на разрыв". Без срывов на крик и запредельных децибелов у Герман получалось довести слушателей до слез.
Уже работавшая ранее с советским авторами, Анна Герман согласилась принять предложение Птичкина и Рождественского. Для записи "Эха любви" певица приехала в Москву. Записывать было решено с живым звуком, по высоким стандартам тех лет. Когда высоченная Анна вошла в студию звукозаписи, где ее ожидали участники Государственного симфонического оркестра кинематографии СССР, то сразу же сняла туфли. И попросила не проводить репетицию. Мол, запишем с одного дубля.
Во время записи ангельский голос Герман лился, как ручей. Даже видавшие виды музыканты прослезились, особенно глядя на босые ноги певицы. Все тогда думали, что таким образом Анна ловит ауру Вселенной, пропускает через себя и транслирует в массы.
Но причина снятия туфель заключалась в острой необходимости - Герман все еще испытывала адские боли в позвоночнике после перенесенной аварии. Каблуки лишь усугубляли состояние, приходилось петь босиком даже на сцене. Между тем, зрители продолжали думать, что Герман просто стесняется своего роста.
Вдова Евгения Птичкина вспоминала:
«Когда оркестр сыграл вступление и Аня запела, мы увидели через стекло аппаратной, что у музыкантов на глазах выступили слёзы. Сначала у женщин-скрипачек, а потом и у мужчин. Этот дубль был записан, Аня пришла в аппаратную, чтобы прослушать то, что получилось. Когда слушали запись, снова все плакали - теперь уже слушатели в аппаратной. Евгений Матвеев не сдерживал слёз, и на просьбу Анны записать ещё один дубль он бросился к ней как пантера, обнял её за ноги и умоляюще воскликнул: «Не надо! Нет! Не надо! Это было гениально
Кстати, композицию пустили в эфир "Песни года" еще до премьеры фильма, что очень не понравилось Матвееву, который надеялся на эффект неожиданности в кинотеатрах. Однако, зритель уже знакомый с "Эхом любви" все равно плакал в три ручья на премьерных показах. Да и не на премьерных – тоже.
