В конце сороковых годов, когда жители Советского Союза ударными темпами восстанавливали разрушенное гитлеровцами и экономическую мощь государства, имелись глобальные проблемы с жильем.
Часть жилищного фонда была полностью разрушена, часть — совершенно непригодна для жилья, ветхое жилье выходило из строя, а темпы строительства военного и послевоенного времени не обеспечивали всех нуждающихся жильем.
Из армии возвращались фронтовики, парни и мужчины заводили семьи, рождались дети и всем хотелось жить в нормальных условиях. А люди жили в землянках, бараках, общежитиях, снимали угол, комнату или дом на отшибе. И надеялись, что когда-нибудь эти стесненные обстоятельства закончатся и они въедут в светлые и просторные квартиры.
Семейные люди на заводах, фабриках и в других организациях становились в очереди на жилье. Цеховые и прочие комиссии проверяли степень нуждаемости своих работников. Затем эти списки подавались в райисполкомы и горисполкомы, или в профильное ведомство.
Там эти списки рассматривали и вносили в общую жилищную очередь по населенному пункту, добавляли в нее более нуждающихся или вычеркивали нуждающихся менее. И... можно было дожидаться годами, ютясь в общежитиях, в бараках и землянках, того светлого момента, когда выдадут ордер и ключи на квартиру или комнату.
Но была одна возможность получить квартиру вне общей очереди на жилье. В своей автобиографической повести южноуральский писатель Н.Егоров пишет, как ему, после окончания трудовой смены на заводе, приходилось идти на строительство жилищного объекта.
В цеховом комитете Егоровым предлагали выделить комнату в тесной коммуналке, но Николай отказался, в пользу улучшения жилищных условий своего товарища. И выбрал для себя другой способ.
А в доме, который по вечерам и в выходные приходил строить Николай, после его сдачи, семья Егоровых должна была получить двухкомнатную квартиру. Без всяких общих очередей. И получил. В те времена этот процесс назывался Самстрой.
Заводские специалисты не были строительными рабочими. Их выделяли в помощь строительной бригаде как подсобников, либо они самостоятельно обучались строительным премудростям уже в процессе работы. И металлурги, сварщики, прессовщики, лекальщики, токари вставали на строительные леса и возводили этажи.
Впервые подобный почин был запущен на Горьковском заводе, затем его подхватили другие заводы и предприятия. Выгода государства была очевидная, Министерство строительства СССР ставило в строй больше жилья, а нуждающиеся рабочие получали квартиры, тем самым снижая нагрузку на общую очередь. Выгода для завода, участвующего в этом процессе тоже имелась. Есть от завода Самстрой — нет на заводе проблем с кадрами.
Вспоминает жительница Екатеринбурга Маргарита Важенина:
"Мы приходили на самстрой всеми семьями — мусор таскали, помогали и каждому давали зачёт — записывали часы за работу. По вечерам, когда шла стройка, здесь был настоящий муравейник, дети маленькие стружку таскали — тоже помогали. Но в этих домах ужасная планировка — проходная ванная, выход из неё был и в коридор, и в кухню..."
Еще одно воспоминание уроженца Свердловска:
"Началась история строительства домов новым способом — самстрой. Рабочие Уралмаша приходили после работы и строили для себя дома и квартиры из кирпича. Если на эти дома посмотреть, то видно, что кладка кирпичная неровная, так как строили непрофессиональные каменщики. Допустим, отец у меня был конструктором, конечно, он никогда не построит дом и не положит кирпич, как каменщик, но зато был такой дух сотрудничества жильцов: вместе строили, вместе жили, и у всех возникал определённый менталитет..."
Самстой существовал в Советском Союзе до восьмидесятых годов, а затем появилось новое направление: строительство кооперативных домов.
