В очередной раз убеждаюсь в том, что судьба ведёт нас самыми разными тропами, но обязательно приводит в нужное место, и жизнь наполняется новыми смыслами.
Из душевной беседы с моим необычайно галантным партнёром по сцене и студентом IV курса кафедры театра кукол Екатеринбургского государственного театрального института мастерской заслуженной артистки РФ Натальи Войттовны Гараниной Алексеем Безруковым я вынесла: путь к большому искусству лежит через одну маленькую мысль.
— Перед нами столько дорог, почему ты выбрал театральную?
— Решение поступать в театральный пришло неожиданно летом, между 10 и 11 классом в поезде до Санкт-Петербурга. За трое суток я прочитал «Форму воды» Гильермо дель Торо объемом 300-400 страниц. Когда я дочитал последнюю страницу и закрыл книгу, то как с неба свалилась мысль: «А почему бы и не поступить в театральный?», хотя до этого начинал двигаться в IT-направлении.
Ранее увлекался стендапом и публичными выступлениями. Меня затянул не столько театр, сколько сама сцена, как возможность получить внимание, высказать свои мысли и вызвать улыбку на лицах людей. Спустя 4 года учёбы у меня сменились ориентиры, всё чаще начинаю замечать в себе желание оставаться за кулисами или в зрительном зале, смотря на исполнение своего детища на сцене. Если тогда я мечтал быть исполнителем, то сейчас же всё тянет к созиданию, но пока не дорос до этой роскоши. Как-никак ещё одной причиной поступления в театральный был поиск самого себя и своих истинных желаний.
— Театр кукол — это средство общения с детьми или, скорее, со взрослыми?
— Со всеми.
— ЕГТИ стал твоим другом, соперником или наставником?
— Сложный вопрос... Если рассматривать ЕГТИ, как отдельный период своей жизни со всеми событиями, победами и поражениями, то наставником. Я замечаю в себе перемены с начала первого курса до нынешнего меня, поменялось отношение к жизни, политике, людям и преподавателям. Не скажу, что я просветился и стал чуть ли не гуру. (Улыбается.) Совершенно наоборот, всё чаще убеждаюсь в собственном невежестве, собственной неопытности и незначимости.
— Какие темы театральных постановок для тебя имеют особое значение?
— Таких тем очень много!!! На самом деле, главное не что, а как. Любая тема может вызвать в человеке сопереживание, главное, чтобы постановка и история работали. А так меня больше задевают темы отношений человека и Бога, любви, семьи, борьбы с самим собой... Даже сейчас, когда я перечисляю, понимаю, что их великое множество.
— Какие качества в тебе отмечает Наталья Войттовна, а какие ты в ней?
— Я не знаю, какие качества она во мне отмечает. (Смеётся.) Когда-то говорила, что я хороший режиссёр. Для меня это было странно, потому что на втором курсе я поставил в разделе самостоятельных работ «Моцарта и Сальери» Пушкина, и это был отвратительный опыт, который отразился не только на мне, но и на близких мне людях. После этой работы я начал всё больше бояться создавать и вставать за штурвал корабля и боюсь до сих пор. Но радостная новость состоит в осознанности и принятии этой проблемы, а также всё ещё остаётся желание создавать, стараюсь потихоньку двигаться в этом направлении.
Какие качества отмечаю в Наталье Войттовне? Умение давать свободу студентам и учиться самим. Как оказалось, это очень важное качество для педагога — давать свободу своим ученикам и подстроить всё так, чтобы они сами дошли своей головой до определённых истин. Благодаря этому у Натальи Войттовны, если судить по нашему курсу студентов, вырастают самодостаточные, осознанные и любознательные профессионалы, а не очередные конвейерные актёры (никого не оскорбляю, и никто не подразумевается). Также хотел бы отметить её любовь к культуре и театру кукол, эта любовь привилась и в нас, и мы поняли, насколько это важные, волшебные и интересные вещи.
— Ты с лёгкостью читаешь и воспроизводишь большие объёмы текстов. Что для тебя литература? Как уместить в памяти всё нужное и избавиться от ненужного?
— В детстве мне было очень трудно запоминать даже четверостишия, но с годами осиливаешь всё большие и большие объемы текстов. Самое первое, что ты должен сделать: выделить главную мысль (посыл, которым ты или твой персонаж хочет что-то изменить) — это жёлудь; затем основные события — это ствол; и уже потом с лёгкостью пойдут ветви и листья.
Что для меня литература? Возможность проникнуть в мысли и увидеть схожесть в себе и авторах, живших много веков назад.
— Поделись, пожалуйста, опытом участия в народном кастинге Андрея Кончаловского. Почему роль Маяковского?
— Да никакого опыта не было. (Улыбается.) Оделся в стиле Маяковского, свёл скулы, нахмурил брови, сфоткался, отправил — и всё. Ответа не было. Мне много кто говорил, что я похож на Маяковского: высокий рост, хмурый и суровый взгляд, умение скрывать свои истинные чувства и желания, боль преобразовать в созидание и творчество. Я и сам увлекался Маяковским и очень его любил, уж много я узнавал себя в его стихотворениях.
«Меня сейчас узнать не могли бы: жилистая громадина стонет, корчится. Что может хотеться этакой глыбе? А глыбе многое хочется».
До сих пор считаю, что поэмы «Облако в штанах» и «Про это...» очень здорово написанные вещи, которые помогают людям понять, что они не одиноки в своей боли.
— Глядя на то, с каким усердием ты участвуешь в жизни театральной студии «Инклюзион. Школа. Екатеринбург», хочу полюбопытствовать об основном мотиве…
— У меня слепой племянник — сын моего родного брата, на данный момент ему 5 лет, поэтому эта тема касается и меня лично. Первые разы, когда я посещал «Инклюзион», испытывал дикий дискомфорт и стресс, не знал, как вести себя. Но со временем обрёл некую свободу и лёгкость в общении, это отражается и на моём племяннике. Если раньше я боялся с ним здороваться, то сейчас с удовольствием прочитаю ему сказку или стихотворение, послушаю песни вместе с ним.
Конечно же, на первых порах ещё одним мотивом было посветить лицом перед мастером, но со временем он стёрся и остался только основной.
— Ты отлично понимаешь нужды и желания особых актёров. Чем это можно объяснить?
— Не люблю хвалиться и гладить себя по головке, но я стараюсь быть эмпатичным и сострадательным человеком, часто удаётся самостоятельно установить проблемы и причины того или иного настроения у человека. Но я бы не сказал, что я отлично понимаю нужды и желания особых актёров, тяжело судить со своей колокольни. Если же ты, Вера, так считаешь, то я очень рад это слышать, для меня это важно. К тому же, Наталья Войттовна нас учила, что на сцене актёры не соперники, а партнёры: мы должны давать друг другу и помогать, поэтому учитываются желания и потребности всех актёров, в том числе и особых, задействованных в постановке.
— Что чаще всего говоришь зрителю своей игрой?
— Вы не одни в этом мире.
