Казалось бы – если речь идёт о документальном повествовании, в котором описывается история из жизни конкретного человека, да ещё поданного практически под своей фамилией, то зачем вписывать в текст очевидную ахинею? Ведь теряется доверие ко всему произведению...
А «Повесть о настоящем человеке» Бориса Полевого начинается именно с ахинеи.
Вот, например, описание воздушного боя – четыре немецких самолёта берут Мересьева (дальше: Мересьев – персонаж книги Полевого, Маресьев – его прототип) в «двойные клещи». Нафига и, главное, зачем? Четыре самолёта отвлекаются на… на что?
Я вижу два варианта.
Вариант 1: немцы обнаружили самолёт новой конструкции захотели его исследовать.
Увы и ах – Маресьев летал на Як-1, который в марте 1942 года никакого интереса для немцев не представлял, ибо был до этого сбит и/или захвачен в огромном количестве экземпляров. И-16 Мересьева тем более не представлял интереса вообще ни для кого – слишком он устарел с 1933 года. Не говоря о том, что брать его в клещи (тем более – двойные) – просто извращение. У него крейсерская скорость была чуть выше, чем скорость сваливания у мессеров…
Вариант 2: немцы считали, что за штурвалом находится фигура по значимости примерно Василия Сталина.
Никаких признаков интереса к самому лётчику немцы в книге не проявляют. В реальности всё было ещё хуже – немецкий пилот даже не засчитал самолёт Маресьева в список своих побед (видимо горючее кончилось – некогда было проверять, ушёл или упал).
Затем, самолёт падает, Мересьев травмирует ноги, с огромным трудом снимает унты и идёт (?) к линии фронта.
Четно говоря, у меня ещё во время чтения книги возникли вопросы – если ноги раздроблены, то зачем он в принципе на них встал-то? Он теряет сознание пытаясь надеть унты и потом идёт пешком? Ну как?
Даже не обладая особыми познаниями в медицине очевидно, что раздробленная ступня распухнет так, что унты назад не натянешь и встать на них, даже и с помощью костылей, не сможешь.
На практике-то, скорее всего, было проще – он, вероятно, их отморозил (так, кстати, и пишут в некоторых источниках). Но повреждение ног в результате падения с самолётом – его собственные слова.
Полностью выдумана и история с медведем:
1. Медведи очень пугливые животные, падение самолёта на лес вызвало бы у любого шатуна приступ «медвежьей болезни» и паническое бегство. Назад он бы вернулся очень нескоро.
2. Медведь определяет мертвечину не путём философских рассуждений («щемящий голод боролся в нем с отвращением к мертвому мясу. Голод стал побеждать»), а по запаху.
3. «Рванул когтями “чёртову кожу” комбинезона. Комбинезон не поддался» – это вообще анекдот. «Чёртова кожа» рвалась сама по себе – просто если вытянуть руки, например…
4. Вероятно, медведя можно убить из ТТ. Ну так его и кинжалом убить можно. Но совершивший этот подвиг герой медведя переживёт ненадолго (если вообще переживёт).
Это самый короткий перечень. Там вообще много всяких сомнительных моментов. Например, Маресьев пересёк линию фронта и упал уже на своей территории. Так что натыкаться на места боёв он вряд ли мог. Да и посещения деревни, на которую он набрёл, партизанами, тоже выглядит в высшей степени сомнительно (разве что под «партизанами» имеются в виду бойцы РККА). Но тут можно сделать поправку на художественный вымысел, объясняющий, как он в принципе выжил за 18 дней.
Неправдоподобность большей части этих моментов я понимал ещё при первом прочтении «Повести…» в школе. И что? И ничего. Повествование, при всей фантастичности (а точнее – благодаря ей), получилось настолько захватывающим, что от книги невозможно было оторваться. Потом напряжение, конечно, снизилось, в сценах из госпиталя вообще было больше нравоучительных бесед, чем экшена, но книга уже отлично читалась по инерции, заданной ударным началом.
