Афиша была криво, но надежно наклеена на шероховатый бетон забора — неизвестный расклейщик не пожалел расходного материала. Пронзительный осенний ветер пытался сорвать афишу, но не сумел. Сил у ветра, запросто снимавшего шапки с прохожих, на афишу не хватило, и только непроклеенный угол противно дребезжал, привлекая внимание.
Можно было подумать, что расклейщик оставил этот угол специально. Коля не думал, потому что совсем замерз, но все же встал к ветру спиной и прочел, шевеля непослушными губами:
— Только одно п-п-представление в вашем городе... З-з-знаменитый дрессировщик Альфонс Ба... Багдадский с цирковой п-программой "Мышиное трио"... Рыночная площадь, начало в се... се...
Коля с оттяжкой чихнул и поежился. Делать ему было нечего, а в цирке наверняка тепло. Если верить часам, до представления знаменитого мышиного дрессировщика оставалось пятнадцать минут. Сунув руку в карман, Коля удостоверился, что деньги на месте — их как раз хватало. Не раздумывая более ни секунды, Николай устремился к рыночной площади.
В шатре было тепло и душно от человеческого дыхания и мощных софитов, лучи которых сходились в центре арены. Там стоял небольшой стол на тонких гнутых ножках, накрытый черной тканью.
Только Коля уселся на свободное место, грянул невидимый оркестр, и на арену выскочил импозантный седой господин в черном фраке и цилиндре. Дрессировщик (а это, без сомнения, был он) раскланялся, взмахнув завитыми кверху тараканьими усами, и сорвал покров с того, что было на столе. А на столе оказался малюсенький рояль, пара крохотных игрушечных стульев и три мыши — белых, с красноватыми бусинами глаз. Коля сидел в третьем ряду, но даже со своего места хорошо видел этих мышей.
Публика заворчала. Дрессировщик поднял руку (сверкнул перстень), и стало тихо.
— Дамы и господа! — надтреснутым высоким голосом воскликнул он. — Сейчас вы увидите то, что никогда не видели! И не увидите более нигде, кроме как в нашей программе... Итак!
Альфонс Багдадский щелкнул пальцами. Одна из мышей немедленно уселась за рояль, распахнула ноты и ударила по клавишам. Зазвучала бойкая музыка, и другая мышь, встав на задние лапки, закружилась под эту музыку в изящном танце. Третья же мышь, развалившись на стуле, принялась хлопать в ладоши. Несколько экранов под куполом в подробностях показывали всё, что происходило между мышами.
Когда хвостатый пианист закончил играть, а танцовщица прекратила наконец свой танец, мышь на стуле достала откуда-то монетку и поднесла ее выступавшим. Зрители, которые были вне себя от восторга, тоже принялись бросать на арену деньги, и унялись только после настойчивых просьб дрессировщика.
— Осторожнее, прошу вас! — взывал к неистовствующей публике Багдадский, прижимая руки к груди. — Не попадите в артистов, я умоляю вас!
А у Николая возник план, простой и изящный, как мышиное выступление. После того, как мыши еще раз десять повторили номер — и музыка, и танец были прежними — Коля пошел искать дрессировщика.
— Три каких-то грызуна, — бормотал он, — и вот они, деньги! Вот она, слава! Да куда же подевался этот Багдадский?
Дрессировщик был найден Николаем в фургоне на задах городского рынка. Теперь, без фрака и цилиндра, он выглядел менее импозантным и гораздо более старым, даже дряхлым.
— Что вам угодно, юноша?
— Господин Багдадский, я восхищен вашим выступлением, — зашел Коля с козырей. — Это было невероятно!
— Правда? Вам понравилось? — вспыхнули глаза старика.
— Не поделитесь вашими секретами, господин дрессировщик? — продолжал Коля, и свет в глазах Альфонса Багдадского потух. — Как вам это удалось? Может быть, какие-то мыши особые?
— Мыши самые обыкновенные, — промямлил старик. — То есть я, конечно, выбирал...
— Господин Багдадский, я понимаю, — быстро сказал Коля, выгребая из карманов остатки денег. — Я понимаю! Вот всё, что у меня есть... Помогите советом! Я тоже хочу добиться успеха...
Старик ухмыльнулся и указал Николаю на стул.
— Присядьте, юноша, и слушайте внимательно. Вряд ли вам понравится то, что я скажу, но... Вы, конечно, хотите всего и сразу, но так не бывает, увы! Если вам нужны простые решения, возьмите-ка вот этот нож и выходите грабить на большую дорогу, — дрессировщик коснулся дешевого кухонного ножа с деревянной ручкой. — Но если действительно хотите добиться результатов в дрессуре, приготовьтесь работать — годы, десятки лет! Мой дед дрессировал животных, мой отец дрессировал, и этим дрессирую. Поделиться секретами, вы говорите? Чушь!
Голос дрессировщика задрожал.
— Нет никаких таких секретов, молодой человек. Есть только работа, работа, работа... Одна только проклятая работа! И ради чего? Ради того, чтобы в конце концов приехать в ваш несчастный городишко с тремя мышами за пазухой? Э-э! Э!
Багдадский махнул рукой.
— Совета просите... Так вот вам мой совет: перестаньте мечтать о богатстве и славе. Живите уже сейчас! А теперь ступайте. Я пожилой человек, я быстро устаю... Ступайте.
Коля вышел из фургона дрессировщика мышей и остановился, не зная, что делать. В голове было пусто. Однако Николай вдруг хохотнул и снова полез в фургон..
Старик с удивлением обернулся на шум.
— Я возьму это... Вы же сами предложили, — сказал Коля и схватил со столика кухонный нож. — На удачу!
==========
Еще рассказы:
