Реклама гласит:
Усадьба Салтыковых-Чертковых впервые откроет свои двери для зрителей иммерсивного спектакля «Лубянский гример». Основанный на произведениях Николая Лескова, этот спектакль перенесет гостей в атмосферу русского крепостного театра начала XIX столетия...
Толпа гостей и журналистов собралась дружная и плотная. Всем раздали ленточки розовые, голубые, золотые. И по очереди, розовые первыми, потом золотые, а затем голубые пошли иммерсировать по особняку...
В уникальных интерьерах старинного дворянского особняка одновременно разворачиваются два захватывающих сюжета. Один из них — легенда о любви, верности, страданиях и подвиге талантливого художника и его прекрасной возлюбленной — крепостной актрисы, другой — история рождения русского профессионального театра, рассказанная от лица тех, кто его создавал...
Спектакль, как это нынче модно, иммерсивный. То бишь зрители ходят за актерами. Из зала в зал. Зрители ходят, а актеры поигрывают.
Разрешили фотографировать.
Что еще сказать?
“Лубянский гример”!
А почему не стилист, а причем тут Лубянка???
Вопросы в пустоту.
Особняк впечатляет.
Впечатляет голос заслуженного артиста России Валентина Клементьева, бывшего актера МХАТ имени Горького. Того, который на случай войны будет Левитаном.
Ну а тут Клементьев изредка появляется из-за кулис, старательно читает текст от автора пьесы. И потом пропадает.
Впечатляет игра Евдокии Германовой, отсутствующий, но заявленный Якубович, который, видимо, разрывается надвое между “Полем Чудес” и ролью барина в спектакле. Не в пользу спектакля.
Ко всем прочим вопросам можно добавить и этот:
Где Якубович?
Этот барин столь неубедителен, что на барина похож меньше, чем дворняжка на русскую гончую.
На этом положительные или околоположительные ощущения от спектакля или шоу заканчиваются. И Лесков заканчивается, не успев начаться.
Очень жалко, ибо “Тупейный художник” - рассказ проникновенный, сокровенный, как и все, наверное, у Лескова. А у Боякова получилось что-то среднее между районным стрип-клубом и индийским фильмом.
Но и тут у Боякова прокол. Ибо пьеса “Прекрасная Саконтала”, которую показывает крепостной театр - у Калидасы значится, как "Шакунтала".
Ну вот, собственно, и все:
Более ужасных и раздирающих душу поминок я во всю мою жизнь не видывал...
