- Информированное (другой перевод – осведомленное) согласие
Это значит, что человек, с которым вы начинаете работать, должен в общих чертах представлять, в чем эта работа будет заключаться, и быть согласен на это. Можно привести такой достаточно грубый пример: нельзя, чтобы человека, который просто пришел поговорить, неожиданно загипнотизировали (так как он не был предупрежден и не давал согласия). Лично я никого не ввожу в транс, но есть психологи, которые это практикуют. Хорошо и с пользой, но здесь важно помнить об этике.
Клиент должен заранее знать, сколько продлится сессия, и сколько она будет стоить. В современном обществе практически все мы планируем свое время на день. Человеку важно знать, в котором часу он освободится. Он не должен сидеть и гадать: то ли с ним будут разговаривать, сколько он захочет, то ли его неожиданно прервет психолог. То ли ему не сказали, сколько продлится встреча, то ли она продлится, пока психологу не надоест… Понятно, почему длительность надо указывать? А если вы клиент, то имеете право заранее спросить. Обучающиеся психологи часто спрашивают: где должны быть в кабинете часы? Клиент может их видеть или нет? На это нет правила. Некоторые психологи предпочитают, чтобы часы были видны только специалисту, и он контролировал бы время, а клиент бы на это не отвлекался. Другие помещают часы так, чтобы их видели и клиент, и психолог. Я предпочитаю второй вариант.
Клиенту также надо заранее знать, сколько сессия будет стоить. Понятно, что он не должен всю сессию ерзать в своем кресле, волнуясь, есть ли у него столько денег, сколько ему назовут в конце? Цену клиент тоже должен знать заранее и согласиться на нее или нет. Теперь представьте двойное нарушение: если клиент пришел на первую встречу, ничего не знал о работе психологов, был введен в транс и - сам не заметил, как они хорошо пообщались два часа, и теперь он должен заплатить за две сессии! Понятно, почему длительность сессии и цену надо сообщать заранее и соблюдать? (Работающие с трансом, возможно, возразят: невозможно всегда точно заранее знать, сколько времени клиент буде из него выходить. – Тогда клиенту важно заранее знать, что длительность указывается примерно, и будет ли зависеть цена сессии от длительности.)
Далее о том, за что мы беремся или не беремся:
Также не нужно пытаться заниматься психотерапией с взрослым человеком, который не соглашается на это (даже если его к вам доставят родственники) или с ребенком, чьи родители не поставлены в известность или не согласны. Если мне звонят с просьбой «поработать с сыном», мой первый вопрос: «Сколько лет сыну?» И, если мне ответят: «Двадцать пять», следующий вопрос: «Он сам хочет записаться к психологу?» Если хочет, скажите, что ему можно дать мой номер. (Чаще всего взрослый сын после этого не звонит.) Если говорят, что не хочет, можно предложить консультацию отцу или матери, которые за него волнуются или недовольны тем, как он себя ведет! Можно поработать с переживаниями родителей. (Которые, впрочем, после этого редко просят консультацию для себя.)
- Конфиденциальность
Это неразглашение психологом услышанного и происходившего во время приема и самого факта, что вы с этим человеком работаете. (Исключение составляют психологические центры, где, естесственно, есть папки с личными делами. Но и они хранятся не в открытом доступе.) Представьте, что вы – психолог, идете по улице с подругой, а навстречу – ваша клиентка. Вы поздоровались, идете дальше. Вам нельзя говорить подруге, что эта женщина – ваша клиентка. (Да, даже это.) Сам клиент может по своему желанию рассказывать или не рассказывать людям о терапии и о своем психологе. Записи о проведенных приемах должны храниться в недоступном месте. Если вы хотите что-то записать во время приема (сделать аудио- или видеозапись), это можно делать с согласия клиента. Здесь важно, чтобы клиент понимал, что записи нужны вам для качественной работы с ним (например, чтобы лучше помнить события его жизни).
Конфиденциальность имеет некоторые ограничения. Обычно отмечают, что она нарушается в случае реальной угрозы жизни клиента или другого человека. Например, если клиент угрожает самоубийством и не согласен договариваться. (Но это отдельная тема.)
Еще одно исключение – использование информации о клиенте в профессиональных целях. Обычно это супервизия. На групповой супервизии один из присутствующих специалистов докладывает случай из своей практики и говорит, в чем он испытывает затруднения, другие участники анализируют случай и высказывают свои предположения, а супервизор направляет дискуссию. На супервизиях, конечно, действует правило конфиденциальности – неразглашения услышанного. Супервизия не записывается на диктофон. Супервизирующийся психолог должен сделать клиента неузнаваемым. Он не называет его настоящее имя, адрес, конкретное место работы. Например, можно сказать: «Девушка 25 лет, медсестра». 25-летних девушек много; медсестра – массовая профессия. Но нельзя говорить: «Девушка Наталья, 25 лет, день рождения тогда-то, медсестра такого-то отделения городской больницы номер такой-то». - Не нужно изменять данные, если это искажает информацию. Это касается, например, пола или возраста клиента (если назвать другой пол или возраст, обсуждение уже не будет обсуждением ситуации реального человека). Групповые супервизии могут проводиться в профессиональных сообществах, в рамках обучающих программ и семинаров.
На групповую супервизию похожа другая форма работы – представление случая, – в которой можно участвовать на конференциях или семинарах психологов. От супервизии представление случая отличается, прежде всего, своей целью. Тот, кто супервизируется, испытывает определенные затруднения и ждет от присутствующих помощи. А тот, кто представляет случай, знает, что имеет в запасе интересный и важный материал для обсуждения в профессиональном кругу. Он докладывает случай, который присутствующие могут обсудить. Обычно на этом мероприятии есть ведущий (который иногда также является супервизором докладчика). В представлении случая тоже соблюдается требование конфиденциальности.
В медицинской практике существует несколько другая форма работы – клинический разбор. Проводят разбор обычно на базе психиатрического стационара. Одного из пациентов (который предварительно дал на это согласие) приводят в аудиторию, где ведущий (опытный психиатр или психотерапевт) опрашивает его. Затем присутствующие в аудитории могут задать пациенту интересующие их вопросы. После этого пациента уводят, а присутствующие продолжают обсуждать случай. Этот метод широко используется в обучении психиатров и клинических психологов, когда их учат диагностировать. В практике немедицинской психотерапии придерживаются ранее описанной (психологической) модели разбора клинических случаев, т. к. здесь профессиональная этика требует, чтобы клиент оставался неузнаваемым.
(Частично взято бумажной книги: Литвинова Т.В. Основы психологического консультирования и психотерапии. Учебное пособие. - Пятигорск, изд-во ПГЛУ, 2011. Если часть текста обнаружится в интернете на любом ресурсе, это мой текст.)
Автор: Литвинова Татьяна Викторовна
Психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru
