В назначенный день торжественного празднования Нового года Нина принесла на работу свой наряд. На доске объявлений красовался яркий плакат с нарисованными заснеженными еловыми веточками и Дедом Морозом, машущим всем приветливо красной варежкой.
Начало цикла рассказов:
Предыдущая часть:
В 18.00 коллектив приглашали на торжественное собрание по случаю празднования Нового 1967 года. О том, что после него непременно будут танцы и культурно-развлекательная программа указано не было, но все об этом прекрасно знали.
Санитарка из «Терапии» Наталья Смагина, возглавлявшая на общественных началах культмассовый сектор, две недели носилась по всей больнице, вербуя участников для представления. Она напрочь забросила свои должностные обязанности, за что ей чуть не влепили строгий выговор.
Настроение у всех в больнице было приподнятое, и у персонала, и у пациентов, особенно тех, кого выписывали перед праздником. Даже вечно хмурая Люба Крутилина в этот день улыбалась, делая уколы и, с немного наигранным восторгом, принимала от больных конфетки или маленькие шоколадки.
Утром для детей сотрудников провели детскую ёлку. Любин сын, десятилетний Пашка вышел из зала, сияя от счастья, потому что получил от Деда Мороза за стихотворение большой игрушечный железный грузовик. Мальчишка обнимал его обеими руками, прижимая к груди, как самое дорогое сокровище.
Медсестра даже украдкой всплакнула от счастья, проводив сына домой до больничных дверей. Женщина воспитывала ребёнка одна, и все знали, как нелегко приходится коллеге, вынужденной в одиночку тащить пацана, работая на полторы ставки.
Наталья Смагина со списком из Профкома стала разносить коллегам подарки для детей, которые по каким-то причинам не пришли на ёлку. Нина случайно её заметила в коридоре с коробкой в руках и решила проследить, не заглянет ли она в «Ординаторскую», но санитарка уверенным шагом прошествовала мимо.
«Значит, у Алёши нет детей, - мелькнула в голове радостная мысль, - Иначе Смагина бы туда зашла. Внук Солодовниковой получил подарок на ёлке, а Ковецкий даже не заглянул в зал, как многие родители».
Настроение девушки поднялось ещё выше, в своём кабинете она шутила с редкими пациентами, которым были назначены процедуры только до обеда. После него наступило время томительного ожидания заветного вечера. Делать Нине было нечего. Она послонялась по отделению, заглянула в конференц-зал, где рабочие под командованием Натальи завершали украшение зала.
Запах еловых веток перебивал стойкие ароматы лекарств и хлорки. Чтобы унять нарастающее волнение, Нина даже вышла на несколько минут на улицу, чтобы подышать свежим морозным воздухом. И когда стрелки часиков показали, наконец, 17.00, пошла в свой кабинет, чтобы переодеться и немного накраситься.
Ровно в 17.45 заведующая новеньким кабинетом физиотерапии вошла в актовый зал, в котором уже рассаживалась и гудела толпа коллег. Нине было непривычно видеть людей без белых халатов и шапочек. Заведующий отделением Карманов в костюме и при галстуке представлял врачам свою супругу, которая пришла на праздник.
Старший терапевт Солодовникова в парчовом платье, с пышной прической на голове кокетничала в первом ряду с мужчинами-врачами из других отделений. В белых халатах и шапочках были лишь дежурящие медсёстры, которые пришли посмотреть на собрание и скромно жались у дверей возле стеночки.
Буквально в последний момент перед проходом начальства в Президиум, в зал скользнул Ковецкий и уселся на откидное кресло чуть впереди, наискосок от Нины. Он тоже был без белого халата и шапочки.
«Господи, какой же он красивый, - думала Нина, украдкой поглядывая на предмет своего обожания, - Даже намечающиеся залысины на лбу его совсем не портят».
На торжественном собрании Нина совсем не слушала речи выступающих и хлопала формально, со всем за компанию. Её больше занимала мысль о том, удастся ли ей потанцевать со своим любимым. Наконец, после вручения всех подарков и грамот, главврач больницы объявил небольшой перерыв, чтобы зал могли подготовить для культурной программы. Все высыпали в коридор.
Мужская половина в основном потянулась на служебную лестницу к курилке, дамы в туалет, чтобы припудриться или подкрасить губки. Минут через двадцать всех пригласили в зал на торжество. В нём уже раздвинули к стенам ряды откидных кресел, освободив середину, и поставили столы с шампанским, конфетами, пирожными и фруктами.
Нина подошла к столику, возле которого собрались женщины-врачи из других отделений. Солодовникова с мужской компанией расположилась за другим, стоявшим чуть в стороне.
- Дамы! Я с вами! – раздался откуда-то из-за спины знакомый голос, - А то за вами даже поухаживать некому. Вы не против?
- Что, вы!? Что вы!? Алексей Михайлович, мы вам всегда рады! – раздалось вокруг.
Ковецкий разлил всем шампанское. На сцену вышла Наталья Смагина в голубой атласной шубке с меховой оторочкой по горловине и рукавам. На голове возвышался не то кокошник, не то корона, сделанная из картона и оклеенная толченым стеклом от ёлочных игрушек. Это сооружение смотрелось забавно и всякий раз при резком движении головой норовило слететь на пол, но санитарка успевала его ловко водрузить на место.
Смагина объявила всем, что она, оказывается Зимушка-Зима и будет ведущей на этом вечере. Нина внутренне хохотнула: и без того крупная Наталья, в атласных складках условной «шубки», расклешённой к подолу, скорее походила на голубую Снежную бабу, нежели, чем на какую-то неведомую Зимушку. Впрочем, это было не важно, уже через минуту зал включился в действо, где Наталья ловко управлялась с самодеятельными артистами и отпускала разные шуточки.
Через некоторое время шампанское ударило в голову, зал оживился, номера веселой программы, разыгрываемой коллегами, судя по всему, иссякли, и Зимушка-баба объявила танцы. В женском коллективе мужчин, естественно, было мало, поэтому популярностью пользовался даже старенький седовласый худенький гном – рентгенолог.
Красавчик Ковецкий, конечно, был нарасхват. За ним чуть ли не очередь выстраивалась, чтобы пригласить потанцевать. Коллеги мужчины из других отделений пару раз пригласили и Нину. Однако, ближе к концу вечера девушка всё же немного расстроилась и заскучала.
Неожиданно после окончания очередного танца Алексей Михайлович каким-то волшебным образом отбился от назойливых дам и вернулся за «свой» столик, где стояла Нина. Он налил шампанского обоим и поднял приветственно бокал.
- Ну-с? – подмигнул он коллеге.
- С Новым годом? – пожала плечами Нина и улыбнулась.
- С новым счастьем! – подхватил Ковецкий, чокнулся, выпил бокал почти залпом и предложил, - Потанцуем?
Нина от неожиданности замерла. Не дав ей ответить, терапевт взял девушку за руку и увлек на середину зала, она еле успела поставить на стол недопитый бокал. Он кружил её в танце и Нине казалось, что она вот-вот лишится чувств от нахлынувшего счастья.
- Ниночка, ты сегодня самая красивая! – шепнул кавалер ей на ушко и у Нины чуть не подкосились ноги.
«Господи! – думала она, продолжая танцевать, - Он мне явно симпатизирует. И тут не может быть никакой ошибки», но в ответ лишь тихо шепнула:
- Спасибо!
Домой Нина летела на крыльях счастья. На радостях она даже дала согласие позвонившему Славе пойти с ним завтра вечером на заводской праздник. Но, увидев там массу незнакомых лиц и постное выражение жениха, приглашавшего её танцевать, быстро засобиралась и настояла, чтобы они оттуда ушли, и он проводил её домой.
…
Продолжение:
Дорогие читатели! Комментируйте, не стесняйтесь! Мне важны ваши отклики, даже если они отрицательные. Я стараюсь учитывать критику. Вы помогаете мне исправлять неточности. Спасибо!
Буду благодарна, если вы станете делиться ссылками на мой канал в соц. сетях.
Для любителей почитать – цикл рассказов «Кулёк»:
Цикл рассказов «Записки театрального ребенка»:
Цикл рассказов «Обезьянообразные»:
