(«Не в свои сани не садись»)
Комедия «Не в свои сани не садись», как уже было замечено моими читателями, действительно добрая пьеса. Однако же я не стала бы так уж идеализировать её героя – богатого купца Максима Федотыча Русакова. Островский даст ему такую характеристику: «Тип старого русского семьянина. Человек добрый, но строгой нравственности и очень религиозный. Семейное счастье почитает высшим благом».
Да, он очень выигрывает в сравнении с беспринципным дворянином Вихоревым. И всё же от многих его заявлений весьма отдаёт самодурством.
Конечно же, он любит свою дочь и хочет ей счастья: «Мне не надо ни знатного, ни богатого, а чтобы был добрый человек да любил Дунюшку, а мне бы любоваться на их житьё… право, так. Я, значит, должен это дело сделать с разумом, потому мне придется за неё Богу отвечать». Рассуждение здравое. Но вот что он заявит практически сразу же после него: «Врёте вы оба! Статочное ли дело, чтоб поверить девке, кто ей понравится!.. Известно, дело девичье — глупое… Девку долго ли обмануть!.. Ветрогон какой-нибудь, прости Господи, подвернётся, подластится, ну, девка и полюбит; так её и отдавать без толку?.. Нет, это не порядок: пусть мне человек понравится. Я не за того отдам, кого она полюбит, а за того, кого я полюблю. Да, кого я полюблю, за того и отдам. Да я год буду смотреть на человека, со всех сторон его огляжу. А то как девке поверить? Что она видела? Кого она знает?.. А я, сват, недаром шестьдесят лет на свете живу, видал-таки людей-то: меня на кривой-то не объедешь». Это, конечно, не большовское «хочу с кашей ем, хочу масло пахтаю», но согласитесь, что «не за того отдам, кого она полюбит, а за того, кого я полюблю» недалеко ушло… Да, весь ход события подтвердит правоту Русакова, но, возможно, поведи он себя иначе, и не разыгрались бы все события. Вспомним, как разговаривает он с дочерью: «Дуня, не дури! Не печаль отца на старости лет. Выкинь блажь-то из головы. Отец лучше тебя знает, что делает. Ты думаешь, ему ты нужна? Ему деньги нужны, дура! Он тебя только обманывает, он выманит деньги-то, а тебя прогонит через неделю. У меня есть для тебя жених: Иван Петрович; уж я ему обещал», «Вот тебе, Авдотья, мое последнее слово: или ты поди у меня за Бородкина, или я тебя и знать не хочу!»
Потом, испуганный обмороком дочери, он, кажется, найдёт выход: «Ну, да вот мы это узнаем. Дело-то простое. Я ему скажу, что за тобой ничего не дам; коли любит, пускай так берёт. Коли любит, возьмёт и так». Но решение это будет принято уже слишком поздно, когда Вихорев уже приготовит всё для похищения Дуни. А ведь если бы так повёл себя Русаков при сватовстве «благородного», наверное, этот «интересан» сразу бы показал себя во всей красе. Теперь же, решительно отказав Вихореву, объявив дочери: «Говорю тебе, Авдотья, иди за Бородкина. Не пойдёшь, не будет тебе моего благословения. А чтоб я и не слыхал про этого проходимца! Я его и знать не хочу. Слышишь ты, не доводи меня до греха!» - он, по существу, сам подтолкнул их к решительным действиям…
Да и в конце пьесы, горько жалея о дочери («Она своей волей уехала, она своей волей бросила отца, на смех людям, бросила старика одного горе мыкать!»), он не только отказывает ей в прощении («Дуня умерла у меня! Нет, не умерла, её и не было никогда! Имени её никто не смей говорить при мне!»), но и готов карать: «Отниму, коли найду. Запру в светлицу, там и сиди. Пусть лучше умрёт на моих глазах, только не доставайся моему врагу».
Да и вернувшуюся, оскорблённую дочь пожалеет далеко не сразу:
«Авдотья Максимовна (падает ему в ноги). Тятенька! простите меня!
Русаков. Простите! Нет, ты меня уморила было!.. Ведь мне теперь стыдно людям глаза показать, а про тебя-то и говорить нечего. Нет, голубушка, я тебя запру. Поди!»
И только заступничество Бородкина заставит его смягчиться, хотя и здесь поначалу заявит: «Да она тебя не стоит. Ей теперь нечего об замужестве думать».
Так что даже добрый Русаков, по сути, такой же купец-самодур, как и другие в его окружении.
Есть в пьесе и ещё один очень выразительный персонаж. «Пожилая девушка, ветреная и предпочитающая наружные манеры и так называемое хорошее обращение (что она называет образованием) внутренним качествам, но скорее от легкомыслия, чем от разврата». Это характеристика сестры Русакова Арины Федотовны. Можно кое над чем улыбнуться (автор укажет, что «пожилой девушке» - 28 лет) и удивиться разнице в возрасте брата (ему, напомню, уже 60) и сестры. Однако характер тётушки поразителен.
Она будет с важностью заявлять: «Я в Москве воспитывалась», - и с гордостью объяснять, почему не вышла замуж: «А оттого, что не хочу, чтоб надо мной мужчина командовал. Все они невежи и очень много о себе думают». Позволю себе усомниться в искренности этого объяснения – скорее всего, не привлекла никого (скажет же ей Бородкин: «Жалко только со стороны смотреть, что, при вашем таком образовании, на вас никто не прельщается»). Да и про московское воспитание брат её скажет: «Поди ты с своим образованием! Много ты знаешь! Прожила пять лет в Таганке, да и думаешь, куда как образованна! Что ты там видела? Кроме сидельцев да приказных, ты и людей-то не видала». Думается, так и есть, потому что она вдруг лишится дара красноречия и ответит только: «Всё-таки, братец…»
Но, наверное, без её вмешательства Дуня просто не решилась бы на отчаянный поступок. Тётка будет всё время внушать ей, насколько хорош «благородный» и плох выбранный отцом жених: «Неужели ж за Бородкина идти! Что ты говоришь!.. Виктор Аркадьич все-таки человек… а это что? мразь какая-то!» Её не интересуют душевные качества человека, а привлекает лишь блестящая внешность: «и с бородой, и необразованный» - и достаточно, чтобы заявить: «Ну, какая ты ей пара? Какой ты кавалер?» Она с восторгом принимает план с похищением:
«Авдотья Максимовна. Он давеча мне говорит, что коли тятенька не согласится, так он меня потихоньку увезёт. Я, тётенька, так испугалась, насилу до дому добежала.
Арина Федотовна. Есть чего пугаться, скажите, пожалуйста! Ах, Дунюшка, как это интересно, кабы ты знала! Коли мужчина хочет увезти, уж значит, что любит, пойми ты это.
Авдотья Максимовна. А тятенька-то?.. Что я тогда с ним, с стариком, сделаю!
Арина Федотовна. Что тятенька-то! Тятенька твой ещё ему должен быть благодарен. Где он тебе такого жениха найдёт! Чтой-то ты, матушка, совсем деревенская. Нет, я смолоду поудалей была».
А потом будет с восторгом рассказывать приятельнице: «Увёз, увёз, матушка! Такой молодец! Подхватил в коляску проворным манером, только я их и видела». Тревога брата ей непонятны: «Ах, братец, как вы себя убиваете. Что вы беспокоитесь; они завтра сами приедут: обвенчаются и приедут». И услышав его обвинение: «Ну, сестрица, голубушка, отблагодарила ты меня за мою хлеб-соль! Спасибо! Лучше б ты у меня с плеч голову сняла, нечем ты это сделала. Твоё дело, порадуйся! Я её в страхе воспитывал да в добродетели, она у меня как голубка была чистая. Ты приехала с заразой-то своей. Только у тебя и разговору-то было что глупости… все речи-то твои были такие вздорные. Ведь тебя нельзя пустить в хорошую семью: ты яд и соблазн! Вон из моего дома, вон! Чтобы нога твоя не была здесь!» - будет негодовать: «Ишь ты, разгулялся! Ругатель, обидчик, мужик необразованный!»
И только появление брошенной племянницы заставит её одуматься: «Ну, вот, поди ж ты, разве можно было ждать от него такого невежества?»
Островский показывает нам опасность такого снобизма, оценки людей лишь по тому, где они живут. «То-то вот, матушка, деревня-то что значит! Жила ты всё в этом городишке и людей-то не видывала», - скажет она племяннице, уговаривая не бояться «кавалера», чьи манеры совершенно не позволяют ей даже задуматься о его сердце.
Пьеса названа «Не в свои сани не садись». А к кому относится это пословица? Ведь по ходу действия она может быть применена почти ко всем. И к Дуне, полюбившей «благородного кавалера». И, по мнению тётушки, к Бородкину, недостойному Дуни. И к ней самой, стремящейся отойти от «деревни», к которой на самом деле принадлежит полностью. И к Вихореву, которому нечего делать среди чистых душой людей.
О многом заставляет нас задуматься автор. А прежде всего о том, что «не всё золото, что блестит», и что ценить человека надо по душе, а не по внешности… Да, наверное, прав был Островский, называя комедию среди тех произведений, «которые должны быть непременно в репертуаре всякого русского театра, если он хочет быть русским».
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Навигатор по всему каналу здесь
"Путеводитель" по пьесам Островского здесь
