Уже перед рассветом Григорий сам спустился в шахту. Несколько раз подносил лампу с чуть заметным огоньком к самой кровле – в разных местах. Светло-голубого сияния над огоньком не появилось, – значит, всё же проветрилась выработка со вчерашнего полудня. С зарёю мужики спустятся в забой, но Григорий не радовался: гремучий газ непредсказуем, и жаль, что Элфорд ничего об этом не знает… а, главное, – знать не хочет. В конторе посмеивались над историей Криса: вообще-то, дома, в Англии, он узнал, что очень прибыльно заниматься поставками зерна из России. Долго не мог решиться на то, чтобы отправиться в эту варварскую Россию, где, говорят, даже летом морозы бывают… И потому мужики только и делают, что… – каак это?.. – самогонку пьют. Но Крис чувствовал в себе большие организаторские способности, и знакомые уверяли его, что благодаря этим способностям он заработает в России большой капитал. Привлекали Криса и многочисленные рассказы о том, какие красивые русские женщины. И Крис отважился – приехал в Россию. Правда, здесь его убедили, что гораздо прибыльнее устроиться управляющим на угольную шахту. Криса вовсе не смутило, что он не знаком с горным делом. Он по-прежнему был уверен, что главное – уметь организовать работу. Но организовать этих мужиков – каак это… – таких громких… нет, шумных, нагловато-насмешливых, совершенно бесстрашных, – оказалось делом непростым.
Кондратьев несколько раз пытался объяснить Элфорду хоть какие-то основы горного дела, но англичанин махал руками:
-Работать, работать!
Скоро Криса утешило то, что насчёт русских красавиц его не обманули. Когда он смотрел на здешних женщин, у него даже глаза разбегались. Просто возмутительно, – у каждой из них всё было красивым: плечи, руки, гибкий и одновременно крепкий стан… бездонные глаза под тонкими, с изгибом, бровями, тяжёлые волосы… И походка – такая лёгкая, будто они целый день не отстирывали от угля мужнины рубахи, не месили тесто, не стояли у печи, где томились щи или медленно доспевала каша, не кормили грудью младенцев… Грудь, что чуть приметно покачивалась под выгоревшим платьем, волновала Криса особенно. А грудь Александрины вообще сводила его с ума. Александрина замужем?.. Вот этот шахтёр… как его, – Крапивин, – её муж?.. Здоровенный грубый, грязный, – каак это… – медведь. И зачем этому шахтёру такая красивая жена! Он, наверное, даже не понимает, какая она красивая.
Кондратьев посидел на груде породы. Решил, что закупит закрытые лампы без ведома Элфорда. Лампы будут у каждого шахтёра, а с Крисом потом разберёмся. Шахта углубляется, и Григорий знал: чем глубже шахта, тем больше рудничного газа, тем сложнее проветривать горные выработки. Сейчас ещё можно справиться, а там, на глубине, использование ламп с открытым огнём непременно приведёт к взрыву.
Григорий поднялся на поверхность. На лавочке у конторы, под тополями, заметил светловолосую девчонку. Девчонка достала из старой холщовой сумки горбушку свежего хлеба, – Григорий даже запах её услышал, улыбнулся: хрустящая, должно быть. Вон какая румяная. Девчонка собралась съесть горбушку, да увидела его, Кондратьева. Покраснела, быстро спрятала хлеб назад, в сумку, поднялась ему навстречу:
- А правда, что Вы – начальник шахты?
Григорий устало улыбнулся. Вдруг по-мальчишески небрежно сбил на затылок потрёпанную, почерневшую от угольной пыли кепку:
- Не похож?
Девчонка секунду помолчала. Вздохнула, неуверенно призналась:
- Похож. Только не очень.
- А тебе зачем начальник?
Девчонка быстро поправила растрепавшиеся светлые волосы, одёрнула вылинявшее платье:
- Я… Чтоб работать. На шахте работать.
Григорий внимательно оглядел девчонку, скрыл улыбку:
- И кем же ты хочешь работать на шахте?
В синих глазах мелькнула обида – девчонка заметила его насмешку. Заторопилась:
- Я слышала, что женщины рукоятчицами на шахте работают. Ну, по сигналу опускают и поднимают шахтную клеть, – для надёжности объяснила Кондратьеву.
-Так то ж – женщины. А тебе – четырнадцать-то хоть есть?
- Шестнадцатый, – девчонка высокомерно вздёрнула носик и вдруг заплакала.
Как-то само собой получилось, что Григорий обнял её вздрагивающие плечики. Девчонка всхлипывала, рассказывала:
- Батя тоже в шахте работал, – не здесь, на Селезнёвском руднике. Порода обвалилась, бате шею сломало… В больницу забрали, а ночью он умер. Ну, и маманя вскорости, – батю сильно любила… сильно любили они с батей друг друга. А я одна осталась. Люди сказали, чтоб на Кипучую идти. Там шахта новая… можно рукоятчицей устроиться. Я и пришла. – Подняла глаза в слезах, что показались Григорию озерцами, с надеждой спросила: – Можно, я буду работать у Вас рукоятчицей?
Мало мне без тебя забот, – чуть не сказал Кондратьев влух. – Рукоятчица нашлась!
-На рукоятчицу сначала учиться надо.
- Я выучусь! – горячо пообещала девчонка. – Я читать умею… и считать. Батя умел… и меня научил.
- Тебя как зовут-то?
- Катя я. – Поправилась: – Екатерина Корнеевна Корчагина.
Корчагина!.. У Григория вдруг ком в горле встал: весной рассказывали про эту аварию на Селезнёвском руднике. Корней Корчагин уже со сломанным шейным позвонком удерживал на руках обвалившуюся глыбу породы, – двоих парнишек-лампоносов спас…
- Значит, так, Екатерина Корнеевна. В рукоятчицы тебе рано. Подрасти надо. – Ещё раз с сожалением окинул её худые плечи и руки: – Будешь убирать у меня в конторе. Сумеешь?
На мгновение Катя онемела от счастья. Закивала головой:
- Сумею! Я и стирать умею, и убирать… и щи умею, и даже хлеб испеку.
- Ну, щи и хлеб пока не надо, а вот постирать и убрать, – было бы хорошо, Екатерина Корнеевна. Я один живу, стирать и сам умею, да часто некогда. Договорились: будешь убирать в конторе. Ну, и когда там рубаху мне постирать. При конторе комнатка есть, маленькая, тёплая. Там можно жить. Ты согласна?
- Согласна, ой, согласна! Знаете, как я буду стараться!
-Григорием Ефимовичем меня зовут. – Обедать будешь у Марии Платоновны Кравцовой, здесь недалеко. Это жена моего крёстного.
- Ой, так я и ей помогать буду, – обрадовалась Катя. – Я же и щи… и хлеб!
- Есть у неё помощницы. А тебе и здесь работы хватит. После обеда полы в конторе вымоешь. Вода у нас за станцией. Дубраву видишь? А там родники. Воды принести надо.
Утром Григорий не узнал контору. Даже зажмурился: это ж надо было так всё вымыть! Аж сияет, – куда ни глянь. И ни разу так свежо не было, – откуда ж свежести взяться, если мужики, случается, по пачке папирос крепких выкуривают здесь. Бывает, и с табаком, и с махоркой заходят. Как ей… – припомнил, – Кате, удалось за ночь всё это выветрить?..
… Крис в задумчивости стоял у ювелирной лавки. Всё же зашёл, – каак это?.. – спрос не ударит в нос. Так всегда говорит главный управляющий, Данила Кузьмич. Окинул взглядом серьги, перстенёчки женские. С неудовольствием взглянул на хозяина: дорого!
- Найдём подешевле, – ухмыльнулся Егор Демидович, местный золотых дел мастер.
Элфорд выторговал и без того самое дешёвое, простенькое колечко. Гордо спрятал покупку в карман. Объяснил:
- Для любимый женщина.
- Так догадался я, – кивнул Егор Демидович. И презрительно покачал головой вслед англичанину: – Для любимой женщины – дешёвку такую?.. Ох, и жадный британец этот!.. Кто-кто, а Егор Демидович хорошо знает, какие серьги и кольца дарят любимым женщинам. А такое жиденькое колечко преподнести любимой женщине – это ж себя не уважать!..
… Во дворе – колодец, но на квас женщины с Кипучей приносили воду из родника. Александра немного постояла у исчезнувшего родника – до сих пор не верила, как случилось, что он ушёл под землю… И отправилась к тем , что подальше, у дубов, били кипучими ключами.
Около родника, под раскидистым дубом, живописно лежал Крис Элфорд. Мечтательно грыз какую-то веточку. Александра замедлила шаги: что ж такое делается!.. Куда ни пойди, – везде англичанина этого встретишь.
Оглянулась: неподалёку ребятишки играют, а воды ключевой набрать всё же надо. Крис вскочил, лишь увидел её. Не успела Александра опомниться, Элфорд схватил её руку, быстро надел на палец кольцо. Александра тут же стряхнула его. Из-за беременности пальцы немного отекали, но кольцо Криса было таким большущим, что даже с отекшего пальца легко соскользнуло и упало к его ногам.
- На что мне кольцо Ваше, – безразлично сказала Александра.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16
Навигация по каналу «Полевые цветы»