На следующий день Анне снова пришлось встретиться с классной руководительницей дочери. Татьяна Анатольевна неожиданно позвонила ей и попросила немедленно приехать для очень серьезного разговора.
Идя по коридору школы, Бугрова отметила про себя, что ей уже второй раз за этот месяц приходится посещать это место. Встреча с классным руководителем ничем хорошим, как правило, не сулила.
Когда Анна вошла в класс, на первой парте сидел Макар.
— Простите, Анна Сергеевна, я была вынуждена позвонить и отцу Мирославы тоже. Дело очень серьезное, — коротко пояснила учительница, глядя на ничего не понимающее выражение лица матери ученицы.
— Что случилось? Мира опять с кем-то подралась? — испуганно спросила Анна.
— Нет. На этот раз я вас вызвала по другому поводу. — Сегодня Татьяна Анатольевна выглядела более строже и собраннее. — На этот раз речь идет об отчислении вашей дочери из школы.
— Как? За что? — сразу поинтересовался Макар.
— Группа родителей некоторых наших учеников написала заявление о том, что ваша дочь втянула их детей в азартные игры. Представляете, здесь, в школе, ваша Мирослава обучила их преферансу, и они играли на очень крупные ставки.
— Татьяна Анатольевна, мы в курсе и уже очень серьезно поговорили с Мирой. Эта проблема уже решена, — ответила на это Анна.
— И тем более все вещи, которые она выиграла у друзей и подруг, Мирослава вернула, перед всеми извинилась, — добавил Макар.
— Дорогие мои, это уже неважно.
— Ну, почему же неважно?
— А потому что конфликт уже разгорелся, и извиняться перед друзьями поздно. Мне Миру, конечно, жаль, я всегда к ней хорошо относилась, но вы поймите, — Татьяна Анатольевна сделала паузу, обратив полное внимание на себя, — что азартные игры в школе — это не детские шалости. Боюсь, к сожалению, не могу ничем вам помочь.
Возникло молчание. Его нарушила взволнованная Анна:
— Татьяна Анатольевна, а что, решение об исключении уже приняли?
— Пока нет. Но завтра будет педсовет, и вы обязаны прийти туда вдвоем.
«Мирославу исключат из школы... Какой же это позор, — размышляла про себя Анна, когда супруги поникшие возвращались домой. — А, самое главное — что дальше? Исправительное учреждение для малолетних?» — У нее, как, в общем-то, и у Макара, опустились руки. Это был сильный удар для обоих родителей.
***
На следующий день Бугровы возвращались с педсовета в приподнятом настроении. Им все же удалось уговорить руководство школы дать их дочери еще один шанс. Правда, директор пошел навстречу с одним условием: супруги должны были сдать тридцать тысяч рублей на нужды учебного заведения.
Когда Анна и Макар подходили к дому, их остановил сосед по подъезду Игорь Ручинский.
— Здравствуйте, соседи, — поздоровался молодой человек и, обратившись к Бугрову, сказал: — Вас же Макар зовут?
— Макар. А что случилось?...
— Меня — Игорь, если не знаете, — на всякий случай уточнил сосед. — Макар, я вас очень прошу, поговорите со своей мамой. Ну нету у меня столько денег сейчас, нету...
— Каких денег? — поинтересовалась Анна нахмурившись.
— Я понимаю, я, конечно, не против платить... Да, я виноват... Что поделаешь. Но она слишком много просит. Все что у меня было, я уже отдал. Передайте ей, что нет у меня больше.
Макар стоял и смотрел на соседа, пытался понять, о чем говорит молодой человек, но так и не понял.
— Так, Игорь, а теперь спокойно и по порядку объясни, о чем ты сейчас говоришь? — сказал он.
— Как о чем? — сосед удивился. — О возмещении.
— О каком возмещении?
— За вред здоровью. А, вы, наверное, не знаете... Короче, это ваша мама из-за меня ногу сломала, — виновато ответил Игорь. — Я разбил бутылку с маслом на лестнице. Бутылка разбилась, масло разлилось... — махнул рукой. — Но я же ведь не специально. С каждым могло такое случиться. Потом я побежал домой за тряпкой, чтобы в подъезде все вытереть, убрать. В общем, она в это время поскользнулась и упала. Я пришел, ваша мама уже там лежит.
Теперь Бугровым стало все более-менее понятно.
— А деньги тут при чем? — поинтересовался Макар.
— Ну, как при чем? Ваша мама требует их с меня за причиненный вред здоровью. Вы поймите, если дело до суда дойдет, мне кранты, — для пущей убедительности Игорь провел ладонью поперек шеи.
— До суда не дойдет. Я тебе обещаю, — ответил Макар. — Пойдем, — сказал он жене, и они скрылись в подъезде.
Анне было стыдно за Дарью Романовну перед соседом: пожилая женщина, а занимается вымогательством.
***
Придя домой, Макар сразу же потребовал объяснений у матери. Однако Дарья Романовна не видела ничего плохого в совершенном поступке. Женщина была искренне уверена в своей правоте и утверждала, что руководствовалась самыми благими намерениями.
— Аня, ну, ты же сама сказала, что вы на мели. Вот я и решила вам помочь... — Дарья Романовна посмотрела на сына: — Ну, если у меня нет своих средств сейчас... Где я их возьму-то? А тут такая удача — ногу сломала по вине соседа! Грех — не заработать.
— Так, мама, ты немедленно прекратишь тянуть с Игоря деньги, поняла? — выслушав мать, сказал Макар.
— Поняла, — виновато ответила та.
— А те деньги, которые он уже тебе отдал, ты вернешь ему обратно.
— А где я их возьму? Я все Ане отдала. До копеечки.
С улицы вернулась Мирослава и вошла в гостиную, где шел напряженный разговор.
— Привет. Ну, как дела в школе? Меня оставят? — спокойно спросила девочка.
— Оставят, — ответил отец. А потом добавил: — За материальное вознаграждение, блин.
— А как это? — не поняла Мира.
— А вот так это! Будем платить школе на разные нужды, — пояснила Анна. — Между прочим, всей семьей теперь будем расплачиваться за твое поведение.
— А ничего, Аня, все, что мы на нее потратили, она у нас отработает, — сказал Макар, похлопывая дочь по плечу.
— Как это отработаю? Когда?
— А прямо вот завтра и начнешь! После школы будешь приходить ко мне в мастерскую, помогать будешь. О хороших вещах можешь забыть надолго.
— Пап, ну ты же знаешь, я не умею ничего. Не разбираюсь в ваших автомобилях...
— Ничего, научишься. На аналоги пистонов тебя посажу, за станок, блин! На большую зарплату, само собой, можешь пока не рассчитывать, зато ты узнаешь, что деньги нужно зарабатывать. Они с неба-то не падают.
— Знаешь, пап, что я насчет всего этого думаю? Это же кто как устроится: одни люди всю жизнь горбатятся за копейки, а другие легко и просто «срубают» большие деньги, на том же преферансе, — выдала дочь.
— Ты чего, вообще, что ли, ничего не понимаешь, а? — Макар психанул и сделал дочери легкий подзатыльник.
— Макар, полегче, — заступилась Дарья Романовна. — Мира, подойди сюда, — постучала по дивану, на котором сидела. — Послушай меня. Ты что думаешь, легкие деньги счастья приносят? Как бы не так. Да, одно время пожить можно, но потом, знаешь, как расплачиваться приходится. Поверь мне. Это легко втянуться, а конец всегда один — тюрьма.
— Вот что, дочь, — обратился к Мире отец, — раз ты снова заговорила о преферансе, значит мы плохо тебе объяснили. Со слов, я вижу, ты не понимаешь. Но ничего, я тебе по-другому объясню. — Макар вышел из комнаты.
— Папа, папа, подожди, я все поняла! — крикнула ему вслед Мирослава.
— Мира, ты не понимаешь, что ли, что тебя из-за этого преферанса чуть из школы не выперли?! — напомнила расстроенная Анна. — Ты голову-то свою включи!
Дочь напряглась и стала ждать отца. «Наверняка за ремнем пошел», — подумала Мирослава. Однако через минуту отец вошел в гостиную с ноутбуком в руке.
— Эй, папа, подожди! Ну, куда ты компьютер-то понес?! — засуетилась девочка и уже хотела забрать вещь.
— Руки свои убери! Это я конфискую до лучших времен, пока ты не поумнеешь! Ясно тебе? И с этой минуты ты у меня под домашним арестом теперь: школа — дом — автомастерская. Поняла?
— Папа, ну прости, я же просто так про преферанс сказала...
— Вот видите, Дарья Романовна, что вы сделали?! — Анна обратилась к свекрови. — Теперь все переругались!
По мнению Бугровой, Дарья Романовна совершала некие аморальные поступки и при этом всегда говорила, что хотела как лучше. Невестка видела по глазам свекрови, что она говорила это искренне, например, что касается денег, которые Дарья Романовна вымогала у соседа. Позже Анна пересчитала отданные в конверте деньги — все до копейки лежало там.
«Есть же какие-то правила, нормы, законы, наконец! Как можно этого не понимать?» — думала Бугрова, разогревая ужин.