В июле 1833 года после рождения сына Александра Пушкин более всего озабочен поиском денег: он ведёт переписку с переводчиком Морского министерства А. А. Ананьиным о получении взаймы полутора-двух тысяч рублей, потом берёт в долг у книгопродавца И. Т. Лисенкова три тысячи рублей на полгода.
В том же 1833 году 1 сентября, в день очередных выплат по счетам, Наталья Николаевна, в отсутствие мужа, пишет брату Дмитрию письмо с просьбой денег:
«По поводу денег у меня к тебе просьба, которая, возможно, удивит тебя, но что делать, я сейчас в таком затруднительном положении и не могу обратиться к мужу, местопребывания которого не знаю, потому что он путешествует по России и только в конце сентября или начале октября будет в своём Нижегородском поместье, вот почему я беру на себя смелость умолять тебя помочь мне в том стеснённом положении, в каком я нахожусь, прислав по крайней мере несколько сот рублей, если, конечно, это тебя не обременит, в противном случае откажи мне наотрез и не сердись, что я обратилась к тебе с этой просьбой. Будь уверен, дорогой друг, что только необходимость вынуждает меня прибегнуть к твоему великодушию, так как иначе я никогда бы не решилась беспокоить тебя…»
Дело в том, что Наталья Николаевна сняла новую квартиру, которая дороже предыдущих, и при заключении контракта с хозяином дома должна была выплатить аванс:
«Муж мой оставил мне достаточно денег, но я была вынуждена все их отдать хозяину квартиры, которую только что сняла; я не ожидала, что придётся дать задаток 1600 рублей, вот почему я теперь без копейки в кармане. Ради бога, ответь мне поскорее; до 15 числа этого месяца твоё письмо ещё может застать меня на Чёрной речке, а позднее я буду уже в городе. Я дала бы тебе адрес моего нового дома, но я сама ещё точно его не знаю; мне кажется, это дом некоего г-на Оливье, но вряд ли это тебе поможет».
Насколько разумно Наталья Николаевна распоряжалась оставленными ей деньгами? Боюсь, спустя без малого два века на этот вопрос не ответить. Да и сам Александр Сергеевич в этой области большим умением не отличался. Можно предположить, что сердце-вещун не зря ему в те дни диктовало письмо жёнушке:
«Мой ангел, кажется, я глупо сделал, что оставил тебя и опять начал кочевую жизнь. Живо воображаю первое число. Тебя теребят за долги, Параша, повар, извозчик, аптекарь и т. д., у тебя не хватает денег, Смирдин перед тобой извиняется, ты беспокоишься — сердишься на меня — и поделом».
С весны 1834 года в отношениях с отцом у Александра Сергеевича всё больше преобладали финансовые «разборки». Сам он сложившуюся ситуацию в письме к Нащокину (1834, март) излагал так:
«Обстоятельства мои затруднились ещё вот по какому случаю: на днях отец мой посылает за мною. Прихожу — нахожу его в слезах, мать в постеле — весь дом в ужасном беспокойстве. Что такое? Имение описывают. — Надо скорее заплатить долг. — Уж долг заплачен. Вот и письмо управителя. — О чём же горе? — Жить нечем до октября. — Поезжайте в деревню. — Не с чем. — Что делать? Надобно взять имение в руки, а отцу назначить содержание. Новые долги, новые хлопоты. А надобно: я желал бы и успокоить старость отца, и устроить дела брата Льва...»
Взяв управление болдинским имением на себя, в чём, надо признать, не был сведущ, Пушкин надеялся, что сможет спасти Болдино от разорения, до которого довёл его отец, и тем самым обеспечить будущее своих детей. Болдино приносило 22 тысячи рублей в год. Но одного казённого долга на нём числилось 190 тысяч, требовавших уплаты 12-ти процентов годовых. Чистого дохода оставалось едва десять тысяч. Из них по полторы тысячи рублей в год полагалось платить Ольге и Льву. Отцу с матерью оставалось около семи тысяч рублей.
Однако эти доходы не в состоянии были покрыть беспардонные траты, какие позволял себе брат Лев Сергеевич. Он, например, снимал в Петербурге лучшие гостиничные номера по 200 рублей в неделю, занимал тысячи рублей, ссылаясь на старшего брата, и тут же проигрывал их, беспечно тратил деньги, которых не имел, а платить за него приходилось Александру Сергеевичу. Зачастую в приходящих от него письмах, написанных в это время, речь шла только о денежных тратах. Пушкин пытался на цифрах показать брату трудное материальное положение всей семьи и непомерные его, Льва, расходы, но безрезультатно. Весной 1835 года Александр Сергеевич в очередной раз писал ему:
«Надо надеяться, что… ты займёшься собственными делами и потеряешь свою беспечность и ту лёгкость, с которой ты позволял себе жить изо дня в день. С этого времени обращайся к родителям. Я не уплатил твоих мелких карточных долгов, потому что не трудился разыскивать твоих приятелей — это им следовало обратиться ко мне».
По отношению к брату Пушкин был нередко резок, называл его «ветрогоном и лентяем», но в одном из писем жене (летом 1834 г.) справедливо писал:
«Лев С.<ергеевич> очень себя дурно ведёт. Ни копейки денег не имеет, а в домино проигрывает у Дюме по 14 бутылок шампанского».
Не лучше вёл себя и муж сестры Павлищев, который постоянно предъявлял Пушкину денежные претензии, ссылаясь на нужду, которую испытывает Ольга Сергеевна. Ещё не получив от Сергея Львовича доверенности на управление Болдином, Пушкин в один месяц вынужден был выплатить отцу 866 рублей и за Льва Сергеевича 1330 рублей. Как писал Пушкин Павлищеву, «состояние моё позволяет мне не брать ничего от доходов батюшкина имения, но своих денег я не могу и не в состоянии приплачивать». Финансовые хлопоты, регулярно возникающие из-за родственников, признавал он, «испортили мне столько уже крови, что все пиявки дома нашего её мне не высосут».
В 1834 году Пушкин получает «приданое» Натали — двух её сестёр, которые поселились в его доме, и жизнь которых надо было устраивать. Старшую, Екатерину, берут во фрейлины, но без предоставления места во дворце. Её светская жизнь тоже требовала немалых затрат, которые в той или иной мере становятся дополнительной нагрузкой для пушкинского бюджета.
А ещё приходилось брать на себя заботы Натальи Николаевны о любимом её брате Сергее, который служил в Новгороде, имея жалованье в 250 рублей, из которых должен был платить за квартиру, содержать прислугу и лошадей.
Уважаемые читатели, голосуйте и подписывайтесь на мой канал, чтобы не рвать логику повествования. Буду признателен за комментарии.
И читайте мои предыдущие эссе о жизни Пушкина (1—107) — самые первые, с 1 по 28, собраны в подборке «Как наше сердце своенравно!»
Нажав на выделенные ниже названия, можно прочитать пропущенное:
Эссе 60. Пушкин: «…не прибавляй беспокойств семейственных, — не говоря об измене»
Эссе 61. Пушкин желал брака с юной прелестницей? Он его получил
Эссе 62. «Донжуанский список» Николая I вряд ли был короче пушкинского