Нынче значение слова «архетип» весьма расплывчато, но всегда уходит корнями в культуру и психологию. Я не сторонник Юнга, введшего этот термин в оборот. Он считал, что существует коллективное бессознательное, которое определенным образом трактует символы, такие как Солнце, Луна, числовой ряд 1-10, образ матери, лошадь и т.д. Например, лошадь и мать в снах означают здоровье. Юнг приводил пример сна девушки, которая видела мечущуюся по комнате лошадь, которая прыгнула в окно с какого то, но явно не первого этажа. Девушка посмотрела вниз в окно и увидела труп лошади на земле. Потом выяснилось, что у этой девушки неизлечимое заболевание, быстро приводящее к смертельному исходу. По Юнгу архетипы одинаковы у всех людей, вне зависимости от расы, национальности, культуры и образования.
Так вот, я убеждена, что есть такие символы-идеи, код которых мы считываем бессознательно. Но делаем мы это на основе культурного опыта: тех смыслов, образов, воспитания, среды, в которой выросли. Хорошие произведения литературы и кинематографа отличаются тем, что очень точно изображают образ, который присутствует в той или иной культуре. Например, это гоголевские «рожи и хари» типа помещиков из «Мертвых душ» и чиновников из «Ревизора». Что только страна не пережила со времен Гоголя, революции, полет в космос, застой, перестройка, а мы все наблюдаем те же «рожи и хари» в наших учреждениях. Существует культурный код, который медленно меняется, растягивается во времени, и как молекула ДНК в каждой новой клетке организма копируется вновь и вновь.
Во всех культурах складывается образ женщины (или женщин, иногда их >1), который представляется самым положительным, желанным (не обязательно именно с с*ксуальной точки зрения, а в плане создания семьи, поиска подруги на всю жизнь, женщины, которой хочется поклонятся). Кинематограф создал много привлекательнейших образов, которые копировали женщины по всему миру. Например, образ героини Одри Хепберн из «Завтрака у Тиффани», из более современных – холодный, богатый, избалованный светский цветочек Дейзи из «Великий Гэтсби».
Американская фабрика грез – Голливуд создала яркие образы, узнаваемые во всем мире. Ее продукция известна практически всем на планете, кто знаком с телевидением. Поэтому все мы в той или иной степени впитали американскую культуру: ее образы, идеи, паттерны поведения.
Один из довольно сильных и привлекательных женских образов до сих пор – Рэйчел из «Друзей», girl next door, American sweetheart (что-то среднее между любимица / возлюбленная). Рэйчел сыграла еще молодая на тот момент Дженнифер Энистон. Её героиня - симпатичная, веселая, с ней легко и просто и в то же время она – душа компании. О такой девушке мечтает каждый простой парень большого города: студент, молодой специалист, ученый (как ее парень Росс в сериале) и рабочий.
Тем не менее, самый мощный культурный образ женщины США принадлежит не ей. Вряд ли я кого удивлю, если скажу, что эссенцией американской женщины-мечты была Мэрилин Монро. Ее активно копируют и по сей день, но, как говорится, все «не то». Почему именно она? Ведь до Мэрилин и после нее Голливуд показал нам уйму красивых женщин, а с сегодняшними возможностями пластики, фитнес индустрии, нутрициологии, по идее давно уже бы пора обойти Idol 1950-х годов. Однако про Мэрилин продолжают снимать фильмы, ее образы и фотосессии копируют Анжелина Джоли, Мадонна и даже Ким Кардашиан, совсем не похожая на Мэрилин.
Ключ, как всегда, в культуре. Норма Джин, грезившая о кино с детства, вращающаяся с детства в актерской среде, закупавшая на заре своей карьеры горы бюстгальтеров, чтобы лучше показать свое декольте, знакомая с системой Станиславского и тонкостями актерского мастерства смогла создать американскую женщину-мечту.
1950-е – время подъема экономики США, и эта экономика до сих пор самая большая в мире. Европа и Великобритания остались позади после Второй мировой, СССР зализывает раны после своей героической победы, а в США уже появилось поколение, которое никогда не видело голод и холод. Заключаются сделки, растет бизнес, корпоративы становятся более богатыми выпивкой и закусками, все большее количество людей в стране приобщается к вечеринкам, клубам, ресторанам. В то же время финансовый достаток для среднестатистических белых американцев тогда еще не стал чем-то посредственным. Хиппи и прочие молодежные маргинальные движения еще не набрали обороты, народ еще «не бесился с жиру». Не обострились и социальные противоречия. Вся страна устремлена в будущее, к успеху и американской мечте. Обычные белые традиционные американцы начинают жить лучше, появляется больше успешных бизнесменов, которые решают свои дела за ланчами, на приемах и прочих party. Мэрилин Монро – идеальная женщина для таких приемов. С ней под руку хотел бы показаться любой мужчина на самой важной party в его жизни. Она роскошная, с обворожительнейшей улыбкой, при этом она не претендует на то, чтобы оказаться умнее своего спутника, и вместе с тем может поддержать светскую беседу, пошутить, сказать что-то остроумное, в общем, украсить собой любой вечер и обеспечить его интригующее продолжение для своего избранника.
Мэрилин Монро – женщина стремительного экономического роста, а не рецессии или кризиса. Возможно, в том числе поэтому она не смотрелась в более-менее глубоких, драматических ролях, к которым у нее тоже лежала душа. Драма, глубокое размышление, сложная судьба не вяжутся с образом лучшей блондинки на вечере. Создав идеальный образ женщины-для-видного-мужчины, она стала его заложницей. Мэрилин была живой женщиной, и жизнь ее проходила не только на вечеринках. Вся ее жизнь оказалась ролью, и это тот случай, когда талант убивает. Сияя ярче всех, она не была счастлива.
Образ, который воплотила в себе, а не в конкретных своих ролях, Мэрилин Монро – это образ американской мечты для успешного мужчины, точнее ее неотъемлемой составляющей – роскошной спутницы на светских раутах, наряду с кадиллаком, дорогими виски и сигарами.
Именно самому успешному мужчине она спела “I wanna be loved by you…”
