Ещё при жизни А.П.Чехов пользовался репутацией пессимиста, с чем он был крайне не согласен. В 1894 он печатает рассказ "Студент", который позже назовёт лучшим своим произведением и главным аргументом в пользу своего оптимизма.
Рассказ этот по-чеховски краткий. Холодным вечером Страстной пятницы студент духовной академии возвращается домой. На несколько минут он останавливается погреться у костра, рассказывая случайно встретившейся женщине эпизод из Евангелия, после чего продолжает путь. Вот и вся фабула.
Но зачастую в литературе то, как рассказано, намного важнее того, что рассказано. И особенно это важно во внешне простой форме краткого чеховского рассказа. Не будучи столь талантливым писателем, передать настроение текста не надеюсь, поэтому очень советую после статьи прочитать сам рассказ.
Немного приглядевшись можно заметить, что на самом деле здесь не один сюжет, а два: рассказанная студентом Иваном Великопольским евангельская история явно выступает параллельным сюжетом, отражающим основной.
Сходство это заметно на нескольких уровнях. Во-первых, хронотоп. Оба действия происходят в день Страстной пятницы при схожих обстоятельствах: непогода, пустынная местность, одинокий огонь костра, у которого греется отчаявшийся путник.
Во-вторых, обратимся к библейской истории: здесь говорится о том, как самый преданный ученик Христа после ареста своего учителя трижды отрёкся от него. Не безгрешен и наш герой: вспомним, что в такой важный предпасхальный день он, будучи студентом духовной академии, возвращается с охоты.
В-третьих, о параллелизме сюжетов Чехов пишет напрямую. Дважды в таком коротком тексте:
— Точно так же в холодную ночь грелся у костра апостол Петр, — сказал студент, протягивая к огню руки.
<...>
С ними около костра стоял Петр и тоже грелся, как вот я теперь.
Но и эти две исторические точки - не предел временнóго охвата трёхстраничного рассказа. Несмотря на то, что важную роль в тексте играет библейский сюжет, а Библия - образец линейного, исторического взгляда на время, в основе текста всё-таки лежит более архаичная идея времени циклического.
Эта идея распространена в ранней мифологии: история идёт по спирали, повторяя раз за разом одни и те же события. Об этом человеку говорило наблюдение за природой: смена времён года, дня и ночи, фазы луны. Подобные сюжеты о циклической смене эпох мы видим, например, в греческой мифологии. Отголоском этой же идеи является православный календарь, который из года в год воспроизводит по кругу события священной истории.
У Чехова это сказано так:
И теперь, пожимаясь от холода, студент думал о том, что точно такой же ветер дул и при Рюрике, и при Иоанне Грозном, и при Петре, и что при них была точно такая же лютая бедность, голод, такие же дырявые соломенные крыши, невежество, тоска, такая же пустыня кругом, мрак, чувство гнета, — все эти ужасы были, есть и будут, и оттого, что пройдет еще тысяча лет, жизнь не станет лучше. И ему не хотелось домой.
Гнетущая атмосфера начала рассказа расширяется на всю историю России. Не важно то, в каком моменте находится герой, если исчезает сама идея времени. Обратим внимание на знаковость перечисленных имён: легендарный первый князь Руси, первый царь и первый император. Этим выбором Чехову удалось охватить всю историю всего тремя словами.
Такой пессимистичный взгляд доминировал в культуре рубежа веков, так что здесь всё стандартно. Но дальше нашему герою удаётся то, что было в то время редкостью - найти выход. Из холода и мрака он выходит к свету - буквально, к костру, у которого встречает своих слушателей. Вспомним, что огонь у нас традиционно выступает символом очищения.
Поначалу не происходит ничего необычного. В Страстную пятницу он пересказывает случайно встретившимся женщинам историю этого дня. Но постепенно проговаривание этих событий, сострадание к Петру приводят его к мысли о всечеловеческом единстве:
...если Василиса заплакала, а ее дочь смутилась, то, очевидно, то, о чем он только что рассказывал, что происходило девятнадцать веков назад, имеет отношение к настоящему — к обеим женщинам и, вероятно, к этой пустынной деревне, к нему самому, ко всем людям. Если старуха заплакала, то не потому, что он умеет трогательно рассказывать, а потому, что Петр ей близок, и потому, что она всем своим существом заинтересована в том, что происходило в душе Петра.
Как цикличны беды и несчастья, так же циклично и добро. Начиная с абсолютно бытового сюжета, Чехов выводит смысл текста к идее всемирного единения людей и сострадания. Небольшой рассказ одновременно выполняет функцию притчи.
Надежда на переход к свету усиливается временем действия: канун Пасхи сам по себе несёт идею возрождения и надежды. Но Чехов и здесь не полагается на догадливость читателей, поэтому повторяет ещё раз:
...думал о том, что правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни и вообще на земле; и чувство молодости, здоровья, силы, — ему было только 22 года, — и невыразимо сладкое ожидание счастья, неведомого, таинственного счастья овладевали им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла.
Вот такой Чехов оптимист. И это всё - в одном взгляде на три страницы настоящего художественного текста.
Ещё немного почитать о произведениях Чехова и о нём самом можно по ссылкам:
