["Палата №6", часть 1] Разговор об этой повести будет лучше разделить на несколько частей и вот почему.
Хорошее произведение отличается от низкопробного масслита тем, что его одинаково успешно можно читать двумя способами: как чисто ради интересного сюжета, так и в поиске глубинных смыслов.
Нашего текста это касается вдвойне, так как это повесть* - жанр, наиболее близкий к притче - короткому сюжетному рассказу, который с помощью частной истории преподносит нам универсальный морализаторский урок. Как социальная реклама. По этой же жанровой причине мы можем наблюдать в тексте ситуацию выбора, испытания идеи и героя-идеолога, очевидную авторскую оценку позиции героя и т.д. Но это нас сейчас не касается.
То есть в притче, как позже и в повести, есть две части: конкретная история из чьей-то жизни и важная мысль, которая из неё следует. Поэтому при разговоре о “Палате №6” хочется отдельно написать как о жизненно-мирской её стороне, так и о том, что мы назовём центральным философским вопросом.
И начнём с бытового фона текста, без глубоких копаний.
Самое общее настроение повести можно описать словом “равнодушие”. Всем всё равно. Более продвинутый Рагин ещё потрудился придумать красивое философское обоснование своему безразличию: поначалу ему было всё-таки пофиг немножко поменьше, всплывало смутное ощущение, что мрущие в грязи без лечения пациенты не совпадают с целями и задачами больницы. Но скоро и он возрадовался тому, что нашёл логичное объяснение происходящему. Остальной же части публики пофиг было совершенно и изначально.
Второе важное для повести (да и для всего Чехова) понятие - пошлость. Пошлость не в смысле обнажённых фотографий, а та пошлость, которая о приземлённости, чрезмерной любви к бытовым мелочам и одновременно проповедованию банальнейших истин "ни о чём" под видом глубокого высокоумия. Это понятие трудно описать словами, но отвращение к нему проглядывается в каждой второй книге наших классиков. Такой себе коллективный Манилов.
Между прочим, Набоков любил настаивать на непереводимости этого понятия, заставляя своих американских студентов писать poshlost (в английской версии Википедии есть отдельная статья с таким чудным названием).
Окружение доктора (особенно почтмейстер) произносит "правильные" философские речи, изображает глубокую обеспокоенность благом ближнего и всего народа, но это никак не влияет на то, как отвратительно они себя ведут на самом деле. Карикатурное увольнение Рагина, затем его помещение на явно бесполезное “лечение” сопровождаются благочинными вздохами и хлопотами, идиотизм которых не может не изумлять.
Конечно, есть здесь и чисто социальный фон: хорошо понятные нам и по сей день проблемы маленьких городов, куда прогресс не добирается годами. Весь мир уже знает, что нужно помыть руки и инструменты, чтобы больные не умирали после операций, но это же нужно менять свои привычки, выполнять какие-то дополнительные действия. Всё это так хлопотно, может вам ещё и в палате поубирать?
Поговорить здесь не с кем, делать нечего, даже найти отдушину в активной деятельности, работе не выйдет - здесь так не принято. Из доступных развлечений: пьянство, болтовня ни о чём, имитация бурной деятельности на работе и интриги против коллег (Хоботов). В общем, картина максимально безрадостная.
Вот на таком болотном фоне и появляются наши герои, коих, по несчастью, кроме базовых потребностей мучит стремление к человеческому общению. Люди они очень разные, с разными историями, но это оказывается к лучшему: такое страстное столкновение настолько непохожих взглядов пробуждает обоих от всеобщего состояния летаргии. Правда, ничем хорошим это не заканчивается.
* следующие два абзаца написаны против моей воли под давлением призраков Теории литературы, терзавших меня по ночам и грозившихся, что в противном случае весь следующий год мне будут сниться романы Тургенева и второй том «Былого и дум». Читать их необязательно.