Интервью лучшего казахстанского одиночника Михаила Шайдорова.
Михаилу Шайдорову всего 18, но он уже один из самых выдающихся фигуристов в истории Казахстана. В 2022 году спортсмен завоевал серебро на чемпионате мира среди юниоров — первое в истории страны. Тренируется Шайдоров в группе олимпийского чемпиона Алексея Урманова. В эксклюзивном интервью «СЭ» Михаил рассказал о своих приключениях с визами, работе с российским специалистом и восхитился спортивным долголетием Елизаветы Туктамышевой.
— Как оцените свое выступление на чемпионате четырех континентов? Вы прилетели только в день короткой программы...
— У меня была большая история с тем, как я попал сюда. Прилетел так, потому что были проблемы с визой. Учитывая все эти обстоятельства, я неплохо выступил с короткой программой. У нас был день отдыха, я восстановился. И в произвольной выдал то, что от меня требовалось. То, что мог. Своим выступлением я доволен.
— Три четверных. Хотите больше?
— Конечно, это не предел. Учитывая свои возможности на сегодняшний день, это хороший результат.
— Такие форс-мажоры с поздним приездом часто бывают?
— Постоянно происходят. Даже не только на соревнованиях, но и в тренировочном процессе. Как повезет. На турнирах всякое бывает. В прошлом году накануне чемпионата мира мне не дали визу, не одобрили. Бывает, что случаются болезни. Я так пропустил два этапа «Гран-при» — три недели лежал дома, еще одну провел в больнице. После этого достаточно долго восстанавливался.
Надо чаще смотреть в свой паспорт
— В прошлом году вы завоевали историческую для Казахстана медаль — серебро на чемпионате мира среди юниоров. Как отпраздновали это достижение?
— Никак не праздновал. Нас забрали на допинг-контроль. А еще в тот день у меня очень сильно болела голова. Я тогда вернулся в гостиницу где-то в два часа ночи. До пяти утра мне было жутко плохо. Не мог двигаться буквально, не успел порадоваться. Утром уже испытал чувства, которые не могу даже описать. Мы приехали на турнир вдвоем с тренером на машине, потому что тогда были перестановки в Казахстане в правительстве, особенно в спортивных организациях. Нам не оплатили ни билеты, ни отель. Только сделали заявки на турнир. Учитывая все эти обстоятельства, выступить там, да еще и завоевать медаль — это что-то. Визу я тогда получил буквально за день до отправления.
— Почему у вас такие проблемы с визой?
— Тогда так получилось из-за ситуации между Украиной и Россией. Получать визу в России было очень сложно, но Эстония одобрила мне ее в последний момент. Сейчас проблема была из-за моей ошибки, достаточно глупой. Мы готовились в Алматы. Я сильно уставал, причем не только из-за тренировочного процесса — были разные организационные моменты. До этого я получал визу для универсиады. Всем спортсменам, которые также ездили туда, дали визу на 10 лет. А мне — на три месяца. Но по своей неопытности я не увидел, что там было написано «один въезд».
Думал, что получил визу на год, не проверил паспорт. На регистрации в Казахстане меня пропустили, на паспортном контроле тоже. Когда я прилетел в Стамбул, на меня посмотрели и сказали: «Ты что, дурак, куда едешь?» После чемпионата четырех континентов меня спросили, какой опыт я взял с этого турнира. Ответил, что надо чаще смотреть в свой паспорт. (Смеется.)
К юниорскому чемпионату мира готовился на массовом катке
— Бывало и такое, что вы готовились к турнирам на катках для массового катания. Как так?
— К чемпионату мира среди юниоров я готовился в Сочи. В тот момент мне запретили кататься на льду, где тренируется команда Алексея Евгеньевича (Урманова, тренера Михаила. — Прим. «СЭ»). Это произошло по неизвестным мне причинам. Поэтому найти лед было практически невозможно, и оставались только катки для массового катания. Учитывая все эти обстоятельства, я не прогонял программы месяц или даже больше, а потом поехал на чемпионат мира и выступил чисто. Для меня это был подвиг.
— А как у вас в стране с фигурным катанием? Ранее ваши коллеги по сборной танцоры Гаухар Наурызова и Бойсангур Датиев рассказывали о проблемах с финансированием.
— Когда у меня были проблемы с визой, я обращался в министерство иностранных дел, чтобы они написали письмо в консульство и попросили принять меня побыстрее. Но они отказали. Тем не менее наша федерация помогала решить проблему. Пошло навстречу и американское консульство. Если бы они были такими вредными, как французы, которые отказали мне год назад, то я бы и сейчас остался без визы.
— Финансово все в порядке?
— В этом сезоне все достаточно неплохо, учитывая, как все происходило в прошлом. Там, конечно, были проблемы с финансированием. Но есть куда расти.
— Вы больше живете в Сочи или в Алматы?
— По-разному бывает. Конкретно сейчас больше нахожусь в Алматы. Мне здесь очень нравится, конечно. Но я понимаю, что отключиться от суеты вокруг легче в Сочи. Там ты полностью погружаешься в себя. И присутствует только твой тренировочный процесс.
Мы с Урмановым как папа с сыном
— Как вам работается с Алексеем Урмановым?
— Мы с ним сотрудничаем с 2018 года. Перед этим я дважды был у него на сборах. Кстати, в Америке мы с ним вспоминали об этом. Алексей Евгеньевич говорил: «Помнишь, как ты в 2017 году не умел делать вообще ничего, абсолютно?» А я ответил: «Да, Алексей Евгеньевич, я все это прекрасно помню». (Смеется.) Так мы и идем с ним плечом к плечу. Буквально как папа с сыном.
— Ваш папа участвует в тренировочном процессе?
— Конечно, периодически он что-то подсказывает. Но серьезно в процессе не участвует. У Алексея Евгеньевича достаточно большая команда. Но из-за всех проблем, которые сейчас присутствуют, я не мог кататься на их льду. Тем не менее стараемся плотно сотрудничать со всеми тренерами — ОФП, хореографом и другими.
— Вы говорили, что работа с Урмановым вас вдохновила на дальнейшую карьеру в фигурном катании. А прокаты самого Алексея Евгеньевича видели?
— Конечно, видел. Но это было достаточно давно. Мы уже тогда работали вместе. Бывало такое, что по ходу тренировки вспоминал какой-нибудь шаг, который Алексей Евгеньевич делал в своих программах, и пытался повторить его. (Смеется.) Некоторые элементы его хореографии присутствуют в моих программах.
— Еще какие-то сборы у вас были, с другими специалистами?
— Как таковых не было. Бывали сборы около Сочи, мы там тренировались нашей командой — самой лучшей, которая только может быть. Больше ничего не могу сказать.
— А с россиянами-фигуристами пересекаетесь, общаетесь?
— Да, в Сочи часто тренируются парники. С ними часто видимся, с парами Тамары Москвиной. Этим летом мы играли с футбол с ними.
— Там, наверное, Александр Галлямов был. В парное не переманили еще вас?
— Да-да, он самый. Там было много фигуристов, я, наверное, единственный одиночник среди них. В парное — нет, не переманили. Я не подхожу, слишком худой. (Смеется.)
Олимпийские чемпионы — абсолютно заслуженные
— Какой у вас любимый прыжок? В 2022-м вы начали прыгать четверной лутц ...
— Все. Прямо все. А четверной лутц я прыгал как раз на юниорском чемпионате Европы. Выучил его в 2020 году. В программы вставил не сразу — люблю делать все step-by-step. Я на тренировках делаю тройной аксель — четверной тулуп. Конечно, не каждый спортсмен может выучить элемент и сразу вставить в программы. Я исполняю на тренировках больше четверных, чем делаю на соревнованиях. Но лучше делать проще и чище, чем более сложный контент и с ошибками.
— Есть мечта по контенту? Прыгать пять или шесть четверных.
— Какой-то потолок по четверным прыжкам для себя не ставил. Но показать тройной аксель — четверной тулуп хотел бы.
— Видели пять квадов Саши Трусовой на Олимпиаде?
— Конечно. Смотрел в прямом эфире. Это, конечно, очень сильно. У меня нет слов. Учитывая, что она девочка — вот правда «русская ракета»!
— Что-то еще с Олимпиады запомнилось?
— Все олимпийские чемпионы в фигурном катании — абсолютно заслуженные. То, что они показали на льду, не описать словами. Что Аня Щербакова, что Натан Чен, китайцы и французы — это потрясающе. К сожалению, мне самому не удалось поехать на Олимпийские игры. Смотря на них, я заряжаюсь их энергией и иду дальше.
— У вас есть кумир в фигурном катании?
— Знаете, тут очень интересная история. Когда мне было 12 лет, тогда Юдзуру Ханю выступал в серии «Гран-при». На этапе в Японии он установил мировые рекорды, а в финале побил их. В тот момент я думал, что у меня не идет фигурное катание. Я пересматривал его выступления очень много раз. Они заставили меня тренироваться еще лучше и продолжить выступать. И сейчас вот я нахожусь в Америке. Я до сих пор периодически их пересматриваю.
Туктамышева — моя любимая фигуристка-одиночница
— Многие считают, что мужское одиночное стало наиболее интригующим видом. Вы согласны?
— Я считаю, что мужское одиночное катание всегда было самым интересным. Мальчики, парни — это самый интригующий вид. Без обид по отношению к женщинам — они потрясающие. Но это мое мнение. И думаю, что с этим многие согласятся.
— Не могу не спросить про российских фигуристов. Как вы считаете, правильно ли было отстранять их?
— Все-таки не мне решать, правильно это или нет. Я за этим не особо слежу, честно скажу. Но считаю, что все те структуры, которые занимаются организацией спортивных соревнований, не могут делать что-то не так. Конечно же, мне обидно за тех фигуристов, которые сейчас не выступают на мировом уровне. Я не могу сказать, что это хорошо или плохо. Я не обладаю теми ресурсами, которыми располагают спортивные организации. Они знают больше, чем я. И делают так, как считают нужным.
— Стоит ли спортсменам выступать под нейтральным флагом?
— Если у них будет такая возможность — то они ею воспользуются, конечно же.
— Не думали, как долго хотите кататься? У женщин есть примеры Николь Шотт — 26 лет, Елизаветы Туктамышевой — 26 лет, Бреди Теннел- 25 лет...
— Каждому хочется оставаться в спорте подольше. На чемпионате четырех континентов второе место среди мужчин занял Киган Мессинг — ему 31. Пик его карьеры начался уже после 29 лет... Это не может не радовать. Я болел всей душой за него, чтоб он занял первое место. Он заслуживал это как никто другой. После его проката встал весь зал, абсолютно. И я в том числе. Это было потрясающе, его жизненная энергия очень мотивирует. Что Лиза Туктамышева. Мы с ней не знакомы, но пересекались на чемпионате мира в Стокгольме. Я ею восхищаюсь! Она моя любимая фигуристка-одиночница вообще из всех!
— Ваши соотечественники вас вдохновляют — Элизабет Турсынбаева, Денис Тен?
— Конечно, они вдохновляют. У нас не так много спортсменов по сравнению с другими федерациями. Но мы, фигуристы из Казахстана, помним все. Абсолютно все! Мы двигаемся к тому, чтобы совершенствоваться и становиться лучше.
Анастасия Рацкевич, «Спорт-Экспресс»
