Скорость мутирования вируса – важная характеристика для прогнозирования эффективности тех или иных методов лечения. Если вирус мутирует быстро, это значит, что придется часто обновлять вакцины, потому что их эффективность будет просто теряться. Поэтому все научное сообщество с самого начала пандемии волновал вопрос: насколько быстро мутирует SARS-CoV-2, но только теперь накопилось достаточно данных, чтобы на него ответить.
Исследователи университета Болоньи проанализировали более 48 тысяч геномов вируса, прочитанных лабораториями из разных уголков мира, чтобы выявить основные ветви SARS-CoV-2. Не проблемой оказалось также построить карту распространения вируса, которая показывает историю развития и распространения вируса по континентам.
Результаты порадовали: коронавирус – не сильно изменчивый представитель и мутирует в два раза медленнее, чем вирусы обычной простуды. Ура – это значит, что вакцины и дальше можно разрабатывать, и помогать они нам, несомненно, будут.
Второй факт: в результате исследования выявлено 6 основных ветвей коронавируса: L, S, G, V, GR, GH. Первая – та самая родоначальница, появившаяся в Ухане в декабре, S появилась в январе и вместе с первой уже затухает, V и G – еще позднее, причем G сейчас самая распространенная. Её дочерние ветви GR и GH позднее распространились в Европу и в Америку, причем интересно, что в Китай они тоже вернулись – в марте, когда L уже почти совсем затухла.
В общем, наши путешествия в 2020 году оборвались, а коронавирус так и гуляет по миру. Но главный-то вопрос, который мучает многих: предастся ли коронавирус на мозг/кровь/половые органы? Станет ли более опасным?
Когда люди говорят о том, что скоро коронавирус станет еще более смертоносным, они упускают одну важную биологическую закономерность: паразитам, на самом деле, и не нужно нас убивать. Им нужен стабильный дом, способность быть вирулентным, то есть заражать, а все побочные эффекты – лишь побочные эффекты. У многих паразитов, к слову, есть естественные механизмы, предотвращающие слишком сильную смертоносность или слишком активное размножение внутри хозяина – чтобы смочь и пожить в нем, и успеть передаться другим. Ну в самом деле, почему тогда многие вирусы, того же гриппа или тот же ВИЧ, до сих пор не выкосили нас как вид? Не нужно им это, вот почему.
Шанс, однако, в биологии есть всегда, очевидно, что очень маленький, только даже научным исследованиям его сложно оценить. Если мы будем изучать мутации коронавируса, анализируя его геном, то не всегда лишь распространенность определенного штамма/ветви говорит о его большем успехе в заражении и нанесении урона. Дело в том, что в биологии важное место занимает эффект основателя – один штамм, не имея почти никаких эволюционных преимуществ перед собратьями, мог случайно первым проникнуть в какой-то географический пункт и широчайшим образом распространиться. Другими словами, у нас есть прочитанные гномы и цифры – сколько в какой стране примерно каких штаммов, но нельзя делать прямой вывод «что если такой-то ветви больше и она быстрее распространяется, значит, она опаснее». Мешает эффект основателя.
В любом случае, ждем вакцину, чтобы защитить себя и своих близких и восхищаемся тем, как данные геномных анализов позволяют проверить официальные данные правительств о заражениях – в Россию, например, действительно не попадала китайская ветвь, а, значит, закрытие границ с Китаем в самом начале эпидемии было эффективной мерой, и о случаях на востоке страны никто не соврал – их действительно не было.
И обязательно подписываемся на канал, чтобы разбираться в сложных вопросах.
