Странно выбрал эту жизнь! Однажды рождается ребенок, его молодые родители окружают его радостью и заботой; они приветствуют его как благословение, они любят в нем видимое биение их двух сердец. Его глаза открыты для света, его душа к жизни, и вся природа начинается для него. Следует материнский взгляд, изучает новорожденного ребенка; наименьшее из его зол беспокоит; он защищен как хрупкий цветок, которому всегда нужно одинаковое количество света, тени и воды. Он возвышается, как если бы он был вечным; вы наполняете свое сердце чувствами, ваш ум - наукой; он так растет. Мы надеемся на этого ребенка на то время, когда он станет мужчиной. На нем показана вся карьера, на которой он изучает свои склонности, свои предпочтения, свои симпатии. Мы создаем с ним отношения, мы гордимся его успехами, мы благодарим Бога. Наконец, он достигает двадцати: он улыбается существованию, которое кажется полным очарований; его разум, его взгляд ищет все горизонты, его сердце любит. В свою очередь, он надеется на себя; он чувствует себя способным на великие и добрые дела, он дарит счастье тем, кто его окружает, и он дает это, как только получил В его сознании пробуждаются все благородные амбиции, он улыбается будущему, наконец-то счастлив. Его родители в восторге от своей работы, завершенной любовью и заботой; и в один прекрасный день мы понимаем, что у этого ребенка в легких легкие бугорки и что он должен безвозвратно умереть, и что за короткое время ему придется заключить между четырьмя досками и бросить на землю, с его трупом, всем его прошлым, всем его будущим, всеми его надеждами, всем его счастьем; что он больше не увидит тех, кого любил, что те, кто его любил, больше не увидят его, и что вместо того, чтобы обнимать молодого, сильного, счастливого, любящего, любимого существа, его родители не будут иметь больше, чем могила с именем на нем, чтобы пойти помолиться.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Мы не должны откладывать на завтра то, что мы можем сделать в тот же день.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Любовь состоит из неописуемых, невидимых вещей, таких как духи и песни, которые мы дышим и слышим, не имея возможности понять или проанализировать их.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Счастливы те, кто пишет книгу, может описать деревню, в которой они родились, и кто время от времени слышит в своей комнате тяжелые туфли какого-нибудь храброго соотечественника, который приносит им пирог и новости от о.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Когда вы думаете, что нашли счастье, вы должны спешить воспользоваться им.
Александр Дюма, сын; Полмира, III, 5 (1855)
Человек, который чувствует себя любимым, всегда гордится собой.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Нет настоящего счастья, кроме того, чего никто не знает.
Александр Дюма, сын; Полмира, II, 3 (1855)
Независимо от того, насколько вы молоды, в день, когда вы теряете свою мать, вы внезапно стареете.
Александр Дюма, сын; Полмира, II, 3 (1855)
Эта надежда святая и сладкая выбрана! надеюсь, что доску, которую Бог выбрасывает посреди всех кораблекрушений, к которой человек, потерпевший кораблекрушение, всегда может на мгновение цепляться, и в этот момент все еще верят в жизнь; надеюсь, что это последняя и неиссякаемая валюта сердца, с которой наша бедная человеческая природа покупает свои последние эмоции.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Когда мы падаем, мы никогда не падаем хорошо.
Александр Дюма, сын; Полмира, я, 1 (1855)
Сердце - самая легко порванная вещь.
Александр Дюма, сын; Блудный отец (1859)
В душе все женщины одинаковы, конечно, когда они есть.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Счастливый век, когда сердце ощущает в коротком пространстве горести и радости без причины. Это похоже на те весенние дни, которые начинаются с дождя, и в конце которого девочки могут натолкнуться на пшеницу, как будто не было дождя в течение года.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Каждый является чьим-то заключенным или чем-то в этом роде.
Александр Дюма, сын; Случай разрыва (1854)
Прелюбодеяние существует только там, где есть любовь между мужем и женой.
Александр Дюма, сын; Случай разрыва (1854)
Что я люблю в любви, так это сама любовь.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Я люблю твердый шаг человека, который имеет огромное изобилие жизни, чтобы проводить каждый день.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Счастливый век, когда сердце ощущает в коротком пространстве горести и радости без причины. Это похоже на те весенние дни, которые начинаются с дождя, и в конце которого девочки могут натолкнуться на пшеницу, как будто не было дождя в течение года.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Каждый является чьим-то заключенным или чем-то в этом роде.
Александр Дюма, сын; Случай разрыва (1854)
Прелюбодеяние существует только там, где есть любовь между мужем и женой.
Александр Дюма, сын; Случай разрыва (1854)
Что я люблю в любви, так это сама любовь.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Я люблю твердый шаг человека, который имеет огромное изобилие жизни, чтобы проводить каждый день.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Именно в постели умирающих вновь появляются те, кто их любит, все воспоминания, относящиеся ко времени, когда тот, кого они потеряли, был счастлив, силен и улыбался. Прошлое возвращается, неся свои счастливые часы и беспорядочно выбрасывая их в пустынное настоящее, как ребенок, трясущий свое платье, полное цветов, на могиле. Эти воспоминания становятся еще более жгучими, когда они просыпаются в сердце матери; потому что для нее прошлое не имеет границ.
Александр Дюма, сын; Антонин (1849)
Женщины - это то, что делают их мужья.
Александр Дюма, сын; Полмира, я, 1 (1855)
Что хорошего в преступлениях, если они прощены!
Александр Дюма, сын; Полмира, IV, 2 (1855)
Человеку нравится возвращаться в прошлое по именам своих предков.
Александр Дюма, сын; Дело Клемансо (1866)
Любовь - это вино, которое нужно попробовать в золотой чашке.
Александр Дюма, сын; Случай разрыва (1854)
Любовь - это качели, два конца которых никогда не могут быть ровными.
Александр Дюма, сын; Приключения четырех женщин (1847)
В тюрьме мы больше не отец, сын, муж, любовник, друг, человек, мы - число.
Александр Дюма, сын; Случай разрыва (1854)
Любовь требует, она не позволяет нам заниматься чем-то другим, кроме нее.
Александр Дюма, сын; Случай разрыва (1854)
