В Лондоне вновь заработала галерея Pace. А в ней — выставка Джеймса Таррелла. Уже больше полувека американский художник изучает свет и манипулирует им, словно краской или глиной. Рассказываем, как военный пилот оказался у истоков нового искусства и сделал тотальную инсталляцию из потухшего вулкана.
— Светом Джеймс Таррелл «заболел» еще в детстве.
У будущего художника была комната с несколькими большими окнами, с прекрасным обзором и видом на звезды. Таррелл и сам хотел полететь к ним (его отец был космическим инженером), но этот план реализовать так и не удалось. Правда, в небо он поднимался — за штурвалом военного самолета. Джеймс Таррелл участвовал во Вьетнамской войне в качестве пилота. Вернувшись в США, он выходил на антивоенные выступления, за что даже попал в тюрьму.
— «Малевич когда-то тоже шокировал людей, а теперь его искусство — классика», — однажды сказал Джеймс Таррелл.
В 1960-е он стоял у истоков нового искусства. А вместе с ним еще несколько калифорнийских художников. Искусство как создание объекта было для них пройденным этапом. Их интересовало исследование визуального опыта и феномены восприятия. «Я предложил новую форму того, как можно смотреть на искусство. Это 3D еще в те годы. Меня интересует сам свет, а не то, что он освещает», — признавался художник.
— В одном из интервью Джеймс Таррелл говорил:
«Искусство боролось за свободу от ограничений, и сейчас художник может заниматься перформансом, видео и чем угодно, но часто безграничная свобода не дает сосредоточиться на чем-то одном и найти свой путь. Мне посчастливилось: меня заинтересовал свет как таковой — не свет, каким он бывает в кино или на видео, а то, какой он есть и каким его можно увидеть».
С середины 1960-х до 1972 года художник работал в калифорнийском Mendote Hotel. Здесь он создавал геометрические объекты с проекциями галогенового света.
— В 1970-х Таррелл начал серию работ «небесные пространства».
Это — комнаты или помещения, но без крыши. Вместо нее — прямоугольное или круглое отверстие, сквозь которое видно небо. Пространства наполнены световыми эффектами.
Чтобы достичь их, Джеймс Таррелл создал сложную систему подсветки, которая вступает во взаимодействие с природными циклами восхода и захода солнца и реагирует на меняющиеся атмосферные условия.
— Еще один выдающийся объект Таррелла — кратер Родена.
Впервые он увидел его с самолета, когда пролетал над Аризоной. И вскоре купил ранчо вместе с заснувшим вулканом. «Когда я купил землю с кратером Роден, мои родственники решили, что я наконец взялся за ум и обзавелся ранчо. И были очень разочарованы», — вспоминал художник. Внутри он начал строить проходы и тоннели, лабиринты и ловушки для света.
Главная идея в том, чтобы свет перестал быть просто «воздушной средой», а материализовался, приобрел форму и структуру. Работа Таррелла пока не закончена (с 1977 года). В 2019-м кратер посетил рэпер Канье Уэст.
В Твиттере он написал, что инсталляция «изменила его жизнь» и что это «проект, достойный вечности». Уэст пожертвовал на его продолжение $10 млн (а за это снял там видео и отпраздновал свой день рождения).
— В США Джеймса Таррелла порой называют Клодом Моне.
Ведь их роднит не только любовь к световым эффектам, но и пышная борода. В 2014 году Барак Обама вручил Тарреллу награду за вклад в искусство. Правда, сам художник однажды рассказал, что среди тех, кто в его искусство не верит — его близкие.
«Моя семья жила в такой идеалистической общине, но мне пришлось уйти оттуда: они не верили в мое искусство, поскольку искусство считалось суетным занятием. Знаете, сейчас, когда я приезжаю на биеннале в Венецию, где все только и заняты вечеринками, я, бывает, и подумаю: действительно, совершенно суетное занятие».
Ставьте лайк! И подписывайтесь на наш канал, чтобы узнавать еще больше интересного!
Хотите научиться понимать современное искусство? Покупайте нашу книгу, которая написана простым языком со множеством интересных примеров — «Как понимать современное искусство и как перестать его бояться» — в Читай-городе или Лабиринте.
