Александр Жибров
В августе срочная депеша пришла в Камень. Отобрать 50 курсантов и отправить в училище для проверки физической подготовки. Барнаульское ВВАУЛ проверяла Москва.
Я желания не высказывал, но черт меня дернул сказать физруку, буквально за пол - часа до отлета, что, если бы не «три километра» - сделал бы все гимнастические упражнения на брусьях и перекладине, хоть за все отделение. Моментально был включен в список, а еще через полчаса в салоне Ми-8 оторвались от взлетной полосы Камня - на Оби.
Прилетели, разошлись по квартирам… На следующий день нас всех собрали, а норма в 50 курсантов, касалась все курсов. Физрук, находясь постоянно в состояние легкого алкогольного опьянения, пел соловьем!
В спортзале с утра мы с Колей Павловым подтянули группу почти до самого верха по результатам, спасибо детским занятиям гимнастикой и первому разряду. Правда вызывали порой удивление у проверяющего, почему под разными фамилиями, выходят одни и те же физиономии. Но прошло.
Наш физрук, уже видимо приняв дозу, радостный от хороших результатов, сказал:
- Вечером (когда надо бежать три километра) я вам замену найду! Первый курс подменит, я – договорился!
С этими добрыми обещаниями мы спокойно поехали на Обь, прихватив горбушку хлеба, пиво и водку, с ощущением честно выполненного долга. Отдохнули очень хорошо. Позагорали, покупались.
Вечером, в расслабленном и довольном состоянии, приезжаем за город, в лес. Находим физрука. Время кросса приближается, а кому отдать номера свои, мы с Колей так и не знаем.
Почти трезвый физрук разводит руками и говорит:
- Вы знаете, нет никого, все бегут, подмены не будет!
Ясно, не будешь ведь подводить весь 4-й курс. Одели номера, бежать не хочется, но надо. А соревнования идут полным ходом. Каждый забег человек 10-15. Место «старта» среди аллейки, в кустах. Прежде чем стартовать участники разминаются, делают пробежки – метров 10-20 вперед и назад к старту возвращаются. Подумал, кто будет считать на старте, тем более все свои стоят, проверяющий в стороне. Ну и «стартанул» я на три забега раньше и потихоньку, трусцой направился к финишу.
Минут через пять уже мои догоняют, сначала спортсмены - любители догнали, потом уже «золотой фонд», вроде меня, показался. Бежим! Там просека была, хотели урезать немного, но передумали. Бежим по полной программе.
Тут в самой дальней точке из кустов «москвич» выползает, всех переписал и опять в кусты спрятался. Финишировали мы даже с хорошим результатом. Правда нас Володя Кузнецов, Саня Дерусов подпихивали, но дошли все! На финише оркестр играет, только зря! Кросс не засчитали, т.к. одно или два отделения третьего курса соблазнились «просекой» и срезали. А нам всем «срезали» кросс!
На следующее утро «перезабег», но уже 1000 метров! А это вообще убийство, уж лучше три километра.
Определили дистанцию – от штаба до УЛО и обратно – ровно 1000 метров. Комиссия проверила дистанцию – 780м! Начали снова мерить. Три раза упражнялись в измерении, все время дистанция увеличивалась …850… …900…метров!
Тут уже полковник Андриенко вышел. Принесли фалу, «метр» из военторга. Комиссия начинает отмерять с начала, а наши кусок пять метров привязали.
Комиссия метром отмеряла – длина 25. Пока прикладывают, «хвостик» 5-ти метровый отвязали. Все это хорошо, а сам думаю - надо искать замену с первого курса. Тут старты начались. Быстро в столовую, там ведь первый курс! Захожу, а там весь наряд в лице четвертого курса, улыбаются и говорят мне, что все – поздно!
Я в казарму к связистам, хоть солдатика возьму. Только поднялся на третий этаж – дневальный на тумбочке - наш курсант стоит!
Я на старт, смотрю прибежали первокурсники с первого забега. Выбрал парнишку, из числа первых финишировавших, попросил. Он не отказался. Я еще попросил - сильно не старайся, так на «троечку» и все… Он кивает головой - хорошо.
Ждем. Вот и я уже «побежал», только в нашем забеге все лица незнакомые! Опять ждем. Наши финишируют. Смотрю и глазам не верю - мой номер с большим отрывом, т.е я самый первый!!!
А тут еще м-р Павлюк в микрофон орет:
- На финише курсант четвертого курса, отличник боевой и политической … Жибров Александр!!! Крики «Ура»!
Подхожу к парнишке и говорю :
- Зачем Ты так рвал? Ведь тяжело!
- А я по-другому не умею. Я - чемпион Дальнего Востока среди юниоров по легкой атлетике.
На память мне вручили значок 1-го разряда по легкой атлетике! Потом в аэропорту «праздничный» обед, да так, что нас искал командир «вертушки» битых два часа. Только потом, обойдя весь аэропорт и никого из курсантов не обнаружив, догадался, что мы наверняка в ресторане.
Дорожно – транспортное происшествие
Конец программы принес огорчение в моральном плане. До сих пор осадок остался, как будто и моя вина есть в этом.
Назначили «дежурным по старту» на ночные полеты. Летали инструктора на себя. Довольно поздно надо было ехать кормить ПРП. На санитарке водителем был молодой парнишка, солдат- срочник. Обслуживал все смены без каких-либо выходных. Нормальный во всех отношениях. Но его постоянное состояние было – сон! Попробуй отработать, 1, 2 и 3 смену. Так всю неделю.
Взял для ПРП поднос с отбивными, кашей, кофейником и т.д. Разбудил водителя, едем на СКП. Хотел сесть к водителю, но куда сунешься со всей этой ерундой?
Пришлось в салон, да еще спиной по ходу движения.
Только выехали на ЦЗТ, скорость успел он разогнать километров 40-50 и вдруг - удар! Ругань! Он быстро останавливается.
Бросаю все на пол, выхожу - лежит солдат-механик. В общем все совпало: водитель видно не проснулся, механик (прохладно) воротник поднял идет на КПИ, по сторонам не смотрит. Тут еще борт заруливал - фарами светит хорошо прямо в глаза. В итоге солдатика до больницы не довезли.
Когда его сразу на эту санитарку погрузили, я остался с этим долбанным подносом и кофейником у КПИ. Пошел к инженеру – дайте что-нибудь доехать?
- Бери ТЗ-7,5 пока свободно!
Сажусь. Водитель – узбек, тоже дремлет. Час ночи. Тронулся с места как «Шумахер», а сам глаза протирает. Говорю:
- Тише!!! Твою в бога мать!!! Уже есть один, сейчас еще не дай бог другой, так и макароны не довезу! Раз пять его тормозил. Едем по рулежной дорожке, а там же должен быть где-то «техпост»? Не видно ни черта, а этот дятел гонит на подфарниках. Говорю:
- Возьми правей, езжай по краю! Тут где-то люди должны быть?
А он гонит по осевой! Пришлось уже матом объяснить, подействовало.
Через 100 метров наблюдаю картину – строго по осевой, на теплом бетоне лежат двое, дремлют (два механика – технический пост). Ну, думаю, бляха-муха, еще и этих раздавить и полеты удались!
Накормили, вернулись, полеты закончились.
Утром не успел проснуться, вызвали прямиком к следователю. Молодой в малиновой фуражке, важный, сходу начал вопросы задавать и объясняет – как же я до жизни такой дошел, почему как старший машины никуда не смотрел? Двое суток мурыжили (ночевал на гаупвахте), потом приехал пожилой дядька следователь, спросил:
- Сынок! Ты чего здесь сидишь?
- Так мол и так, старший машины. Лейтенант, следователь определил, два дня мозги мне прочищает, говорит сознаваться уже пора!
- Дятел он - а не следователь! Забирай вещи и что бы я тебя здесь не видел!
А было все просто - вторая санитарка моталась у комбата по делам. Где? Мне старичок объяснил, только все равно виноват оказался водитель. Перед самым выпуском его увидел, вели с гаупвахты – дали два года дисбата…
Не оставляй тормоза на конец полосы, а …
Зная пословицу с первого курса, пришлось по своей вине убедиться в ее правоте еще раз…
«Госы» для нас выглядели довольно просто. Надо было выполнить два полета по кругу самостоятельно и контрольный полет с проверяющим в зону по приборам.
При полете по кругу, помимо всех элементов, главное оценивали качество посадки. Мы сдавали экзамены первые, обстановка была спокойная, никакого ажиотажа не наблюдалось вообще. В день предварительной подготовки, уже после обеда, увидел плановую таблицу - запланировали Як-28Л (Лотос), штурман – ст. лейтенант Высота (наш штурман звена).
Утром подъем, завтрак и на аэродром. Небо серое, слабый дождик. На аэродроме сразу предупредили, что полеты на час переносятся из-за дождя. Никаких изменений нет, только тренаж получился в два раза длинней. Пришли на ЦЗТ, все сразу пошли по своим самолетам. В то время самолетов было так много, что на каждый борт пришлось не больше двух курсантов.
Хожу, ищу свой борт – нигде нет! Прошли тренаж в экипаже, потом снова возобновил поиск. Спросил техника звена, тот, слегка задумался, потом сказал:
- Сейчас будет, не волнуйся, без самолета не останешься!
С этим напутствием пошел на предполетные указания Председателем комиссии по летной подготовке был моложавый, симпатичный полковник (кажется «зам. комдива» с Черняховской дивизии). Но его так окружили «вниманием» и «заботой», что он не выдержал и сказал:
- Поставьте мне стол напротив посадочного «Т», связь, плановую таблицу и больше ни души, что бы рядом не было!
На предполетных указаниях прозвучала такая фраза:
-… а в связи с тем, что ВПП мокрая - всем освобождать полосу в крайнюю рулежную дорожку! (а не как обычно в предпоследнюю).
Это тоже сыграло свою немаловажную роль для меня в полете. Закончились «предполетные» и по самолетам! Вылет у меня был через час с лишним, но все равно пришел пораньше и опять не вижу своего борта!
Тут уже техник звена подошел сам , отвел в сторону и говорит шепотом:
- Маленькая проблема. Самолет не раскачали как надо (сломалась или «скачка» или еще что-то) и мы не успеем вовремя раскачать. Лишнего топлива было тонны 2, может чуть больше, многовато для двух кругов.
Решил не заморачивать себе голову и лететь в свое время, а на топливо не смотреть, РУДы все равно под рукой. Пришел штурман, а в это время и самолет со стоянки прикатили.
Так что все пошло по плану. Запустили, инструктор показал кулак и мы спокойно порулили к ВПП.
Вырулив на полосу, действительно, увидел одиноко сидящего Председателя за столом, запросил взлет и все как учили долго и упорно.
Полет по кругу прошел абсолютно спокойно, никаких волнений. К полосе подошел – лучше было и не мечтать! Вспомнил и про вес самолета, и про ветер – «раскрутили» колеса, мягко-мягко прямо напротив стола! Штурман от удовольствия сказал с растяжкой:
- О-о-т-л-и-ч н-о!!! Прямо в тряпку!!!
Если бы это было все! Самое смешное было дальше! С хорошим чувством «выполненного долга» мчимся «веселясь и подпрыгивая» - парашют, тормоза. Но я забыл, что освобождать ВПП надо в крайнюю РД, и стал моститься, как обычно на полетах, в ту РД, что на 500 метров ближе.
Скорость уменьшилась до 20 - 30 километров в час и в это время одна за одной стали поступать команды руководителя полетов: - Освобождай полосу! Освобождай полосу!!!
Команду РП повторил раз 5-6!!!
Вспоминаю, что не вписываюсь в общую схему (надо ведь рулить в последнюю РД!), проскакиваю РД, а т.к. скорость была почти ничего - вывел обороты за 90% и, с разгоном, мчусь дальше. Естественно, не рассчитал, а в это время еще 2-3 команды РП повторил, что мне освободить нужно полосу… (я честно говоря подумал в тот момент, что кто-то уже «въезжает мне в хвост»)!
Ну, а так как скорость была уже далеко за 100, я начал притормаживать и заодно дал левую ногу, чтобы срулить на край ВПП.
Знание материальной части в тот момент из головы «улетучилось» (при даче ноги и при одновременном торможении – колеса растормаживаются!).
Метров за 100 до конца ВПП, штурман спокойно говорит:
- Кажется, сейчас будем выкатываться…
Самолет на скорости 50-60 км\час, при нейтральных педалях, «вылетает» прямо в стык между РД и ВПП, проехав по грунту метров 100 тихо и спокойно останавливается.
Все! Приехали! Можно подавать трап!
Первая минута прошла в осознании того, что все закончилось: и ГОСы, и второй полет по кругу, и полет по приборам…в общем полный «п...ц»!
За крайней РД была небольшая низинка, что, в принципе, не мешало стоять, как «одинокому тополю на Плющихе» – вроде как отдыхаем!
В это время борта три прорулило по 4-й РД, с четким поворотом головы в нашу сторону. Не знаю, что им в этот момент приходило в голову, наверно сочувствовали…
Ну, думаю, все! Е@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@ть!!! Конец летной подготовки, экзамен сдал, оценка – 2! Отлично! А двигатели так и работают на малом газе.
В это время штурман, абсолютно спокойным голосом, говорит :
- Ну что? Так и будем стоять? Может порулим потихоньку? Добавляю обороты – 80, потом 85% и сразу же в эфире раздается команда :
-Убери обороты! Выключи двигатели!
Машинально, получив команду, убрал обороты, но двигатели не выключил. Сижу – жду. Позывной не называется.
На этой смене РП сидел там, где обычно располагается ПРП, а ПРП (майор Пономарев) видимо придремал, что ему еще оставалось делать на таких полетах. Солдатики разбудили, вот он спросонья и выдал команду. Хорошо, что сразу среагировал РП - майор Бабяк, видимо догадываясь, где мы «загораем»:
- Прекратите подавать без адресные команды!
Сразу наступила тишина и я, понимая, что вроде как рулить не запрещают, снова вывожу потихоньку обороты. Только «лотос» (тяжелый зараза!) и на 90% не хотел трогаться с места! И только после того, как обороты дошли до 95%, сначала нехотя, а потом все резвей самолет тронулся.
Экипаж какой-то «спарки» любезно уступили нам дорогу, а мы тем временем с разгона выскочили на РД. Я тогда думал – ну нормально, никто и не заметил.
Но самое смешное было то, что мокрая трава после дождя и большие обороты подняли такое облако пара, что его было видно и в начале ВПП. Успокаивая себя тем, что хоть не на буксире привезли на ЦЗТ, рулю с хреновым настроением дальше.
Однако на ЦЗТ никто никак не реагировал на мой борт. Техник осмотрел самолет, поставил парашют и…браво взял под козырек!
Стоявший возле беседки инструктор и наблюдавший только недавно мою посадку, поднял большой палец и улыбнулся, показывая, что бы и вторая посадка прошла также (не приведи господь!)
Тут уже я нервно усмехнулся и порулил к началу ВПП. Второй круг мы слетали один в один как первый. (спасибо инструктору капитану Тимошенко Станиславу Михайловичу – сумел он «вбить» в голову и посадку, и способность не реагировать на разные мелочи!).
Снова, в момент посадки, штурман сказал те же слова (кстати он был немногословный в полете, и перечисленный радиообмен здесь, наверное, весь, что было сказано им в полете и на земле).
Освободил ВПП и пока рулили на ЦЗТ думал – что же сказать инструктору, ведь «убьет» сразу! Так испортить шефу настроение в праздничный день, даже если очень захотеть – не получится!
Зарулил. Инструктор, не дожидаясь моего доклада, пожал руку и говорит:
- Молодец! Молодец! Пятерка однозначно! Не зря я вас все - таки порол всю программу. Молодец!
А сам улыбается, лицо довольное! Смотрю на него и думаю – совсем крыша поехала или притворяется? Рядом стоявший штурман Ялалов спокойно улыбается и молчит.
Шеф, достав сигарету, отошел на край ЦЗТ. Ничего не понимаю? Издевается наверно! Где же нормально, если все брюхо в грязи! А он про какую-то «пятерку» говорит? Расписался в журнале, подхожу к нему, но на всякий случай шага за два-три останавливаюсь и тихо говорю:
- Тут … это… Станислав Михайлович, я… В общем, немного выкатился… Ну, после первой посадки…
А он в ответ:
- Да ладно, это мелочи. Подкрыльной стойкой? На рулежке? Не ты первый и не ты последний? Ерунда!
- Если бы подкрыльной… а то всеми четырьмя…
Ответил, грустно вздохнул и опустил голову. Подошедший в это время Высота, понимая, о чем разговор, опустив ЗШ на травку, «успокоил»:
- Да нормально, Михалыч, всего то метров 70 - 100…
Дальше была немая сцена. Но надо было лететь второй полет, поэтому постарался выбросить все из головы, что-бы не испортить и его.
А в конце летной смены, переживая за результат полета по кругу, возле высотки встретил майора Рурич Иван Ивановича. Прекрасно понимая, что творится у меня на душе, отвел меня в сторонку и сказал:
- Не бери в голову! Ты по большому счету не виноват. Молодец, что отлетал оба полета. А кто виноват – ты знаешь. Нельзя в такой ситуации, так подавать команды.
Конечно, утешил. Кстати до сих пор Ивана Ивановича вспоминаю добрым словом, не только за этот день.
Умел он с курсантами работать. Запомнился очень хорошо. Но сам тоже понял, что команды могут поступить разные – но решение должен принимать правильное - только летчик.
А за полеты по кругу «зам.комдива» поставил оценку «5». Видимо, он долго сомневался, что же ставить (прекрасно понимая, где я «отдыхал» после первой посадки). Иван Иванович сказал, что напротив моей фамилии стояла «5» и видимо, много раз обведенная ручкой, отчего хорошо выделялась в черновике, плюс три вопросительных знака рядом. Так что правильно гласит народная мудрость и про тормоза тоже!
Желтый лист
Отлетали крайние (ГОСы) полеты. Наша 2 эскадрилья летала первой. День на сборы и ночью поезд на Барнаул. Все - курсанты и инструктора жили ожиданием вечера.
Сходили в магазин, как положено, после обеда подходим к Тимошенко.
- Станислав Михалыч, ну мы… это… зайдем вечерком, часиков в 7-8?
Шеф - сама наивность! Сделал удивленное лицо и отвечает:
- Ну… зайдите…если желание есть…
А у самого глаза светятся, но виду не подает. К вечеру казарма превратилась в подобие табора. Все мешки собраны, получили последние консультации – поезд в 2 или три ночи, чтобы никто не вздумал опоздать!
Сбор возле ДОСов инструкторов за полчаса до отправления поезда. Сценарий уже 100 раз согласован со всеми. Приходим к шефу, а возле дома уже «рой» курсантов – с пакетами, сумками. Все оперативно разошлись по квартирам. Звоним. Михалыч открывает, смущенно приглашает в комнату, а там стол накрыт, как будто сегодня Новый Год встречаем!
Вот и встретили. Сначала сугубо в экипаже, потом сразу же штурман (Ялалов) подошел и так наш экипаж увеличился до состава звена.
Конечно, нам было во всех отношениях приятно такое общение. В нас видели уже почти, если не офицеров, то летчиков точно. Тем более, что все мы были слеплены их руками: терпением, настойчивостью, умением, а самое главное - желанием научить нас летать. Не знаю, когда-либо кто из нас говорил еще так искренне, с благодарностью, кому еще либо! Конечно, нашей радости не было границ!
Сидели до самого отъезда, вспомнили все моменты полетов. Напоследок получили массу пожеланий от всех. Конечно, вспоминается такое до сих пор!
На вокзале «прощание», уже в составе эскадрильи, грозило затянуться и отправление поезда реально было под угрозой, но усилиями самых крепких инструкторов, состав отошел вовремя. У нас «желтый лист» прошел на ура!
Следующая эскадрилья омрачила руководство небольшим залетом, в итоге крайнюю эскадрилью «под конвоем» посадили в поезд и отправили домой - без праздника души и тела.
