Когда переходишь от истории зарубежной живописи к истории живописи отечественной, становится слегка не по себе. Дело не в картинах, а в том - какая разница глобальная между положением и судьбой русских художников и их итальянских, британских, голландских коллег. Читаешь и поражаешься. Этого запороли, тот крепостной, жену сослали в глухую деревню и не увидел он её. А тот - из разночинцев, его в Сибири сгноили. А этот вон какие портреты писал, пока его по высочайшему приказу в малярную бригаду не записали. В связи с этим смешная поговорка "Маляром тебе работать" обретает прямо-таки зловещий смысл.
И как-то даже уже не слишком удивительно, что картины у русских художников получались даже не мрачные, не романтично-зловещие - а депрессивные. Другого слова не подберёшь.
Чей это взгляд, гетмана? Или художника, не чающего уже увидеть в жизни ничего хорошего?
Вот другая картина, сюжет вроде бы по оптимистичней, маленькая нарядная девочка. Но с какой грустью смотрит на зрителя закованный в парадный костюм ребёнок. Это вам не рококо. Хотя вроде бы и вписывается в стиль по формальным признакам.
Судьба автора этих картин была не весёлой. Сын священника Иван был певчим, обучал детей грамоте и рисованию в приходской школе. Пётр I отправил талантливого юношу учиться в академию в Италию, а по возвращению оставил при дворе, где Никитин писал многочисленные портреты и даже не плохо на этом зарабатывал - продавал по сто рублей - цену назначил сам царь и строго приказал заказывать портреты только у его личного художника. Когда же Пётр умер, закатилась и счастливая звезда Ивана Никитина. Художника ожидали пять лет тюрьмы, публичная порка, ссылка в Сибирь. А за что? Повод нашёлся, но главной причиной было желание реквизировать имущество живописца, успевшего сколотить неплохой капитал за годы своей придворной монополии.
Судьба Андрея Матвеева не так трагична. Но дама с портрета (графиня Голицина, между прочим) всё равно тоскует. Матвеев, кстати, был личным живописцем Елизаветы. Его отправили учиться в Антверпен, где он блестяще закончил Академию. К сожалению, портретов его кисти осталось очень мало. Потому что из Академии Матвеев вернулся тогда, когда Петербург переживал строительный бум и маляры были куда нужнее портретистов.
Просвещённый читатель может пожать плечами и возразить: "Ну, что в этом такого! У англичан тоже Гейнсборо мечтал писать пейзажи, но более востребованы были портреты. Гейнсборо чуть чахотку не заработал, рисуя по 150 портретов в год".
Так, да не так. Найти отличие не трудно.
У Гейнсборо была свобода выбора: писать эти портреты в погоне за заработком, или писать портретов в три раза меньше и посвящать своё время любимому жанру, или вообще пренебречь коньюктурой, а писать что хочется. У русских художников права выбирать не было. Даже если они и обладали личной свободой - то есть не были крепостными - то свободы творческой у них не было. Они были "служивыми государя" в той же степени, что и солдаты. Могли, конечно, делать заказы для частных лиц, но только пока государь или государыня дозволяют такую вольность.
