Гёте решил как можно больше сохранить римскую атмосферу в Веймаре, взял на работу художников, с которыми познакомился в Италии, и сразу же, прежде, чем пришло время для размышлений, взял себе любовницу, Кристианию Вульпию, дочь покойного архивариуса герцога. Она родила Гёте сына 25 декабря 1789 года. Она была занятой и очень компетентной домохозяйкой, но веймарское аристократическое общество было к ней беспощадно и с подозрением относилось к ее возлюбленному. Гёте отказался пройти церковный обряд, который был единственным способом законного брака, и поэтому само его существование не могло быть официально признано. Фрау фон Штайн перенесла своего рода нервный срыв, и все, кроме самого поверхностного общения между ней и Гёте, прекратилось.
В литературном плане итальянское путешествие не было особенно удачным: "Эгмонт" был завершен, но со смещением акцентов, которое размыло его политическую точку зрения, и некоторые мелкие пьесы были переписаны и разрушены в процессе. Почти не было написано лирических стихотворений. Гёте понял, что искусство безлично, и в этом смысле на него, возможно, повлияли идеи эстетика Карла Филиппа Морица, с которым он познакомился в Риме и который безвозмездно поклонился Гёте, которого он назвал "Богом". Эти идеи какое-то время продолжали сдерживать Гёте, но через два года после его возвращения из Италии возродилась личная поэзия, пусть и в более отдаленном стиле. Его страдания при отъезде из Италии нашли выход в пьесе "Торквато Тассо" (1790; англ. trans. Torquato Tasso), первой трагедии в европейской литературе с поэтом в качестве ее героя, которая была написана в основном в 1788-89 годах, хотя она была начата в 1780 году. В богато задумчивом стихе, но невероятно длинном в театральном плане, Тассо сходит с ума, не понимая, что его окружает двор. В старости Гёте признал близость этой истории самоуничтожения к истории Вертера. Жаркие стихи, написанные Гёте в первые месяцы своей любви к Кристиане, одни из самых ранних немецких подражаний классическим элегическим двустишиям, являются одними из самых замечательных его достижений. Позднее были опубликованы (частично) как "Римские элегии" (Römische Elegien) - их условное, хотя и не оригинальное, название - единственное, что подтвердило взгляд фрау фон Штейн на своего соперника как на блудницу.
К своему сорокалетию, в 1789 году, Гёте почти полностью закончил сборник своих произведений, включая ревизию Вертера, 16 пьес и том стихотворений. Единственной фрагментарной драмой в нем была "Фауст", в которой он не видел еще ни малейшего шанса закончить и которая впервые появилась в печати в 1790 году как ""Фауст": первый фрагмент". В том же году Гете провел два месяца в Венеции и ее окрестностях, а осенью сопровождал Карла Августа в Силезии и Кракове, но литературные награды этих путешествий были невелики: классическая дистилляция его переживаний, некоторые из них горько сатирические о современном политическом и интеллектуальном развитии. Вместе с некоторыми из коротких стихотворений о Кристиане, они появились в 1795 году в сборнике, известном сегодня как "Венецианская эпиграмма" (Venetianische Epigramme).
Годы с 1788 по 1794 год были для Гёте одинокими. Его хозяйство было достаточно теплым и счастливым, хотя ни один ребенок не выжил после многократной беременности Кристианы. Но вне дома, кроме Гердера, который все больше разочаровывался в Веймаре, его единственным близким другом был герцог. Личная преданность Карлу Августу частично объясняет враждебность Гете с самого начала Французской революции, вокальным сторонником которой был Гердер, и сопровождавший его Карл Август в походах против Франции в 1792 и 1793 годах. Эти кампании были первым непосредственным опытом Гёте в войне, и он нашел их кошмаром. Ему посчастливилось пережить катастрофическое отступление из Вальми во Франции и вернуться домой в декабре 1792 года, но он вернулся в поход в 1793 году, наблюдая за осадой и уничтожением оккупированного французами Майнца. В награду за верную поддержку Карл Август подарил ему дом на Фрауэнплане в Веймаре, который он переделал в сохранившийся до наших дней вид и в котором сейчас находится также Национальный музей Гёте.
Отдаленность Гёте от революции можно преувеличить, но, в отличие от многих своих современников, он ясно понимал, что политические, социальные и экономические условия Германии настолько отличаются от условий Франции, что не может быть и речи о том, чтобы просто ввозить революционные принципы. Ему не нравилось лицемерие немецких интеллектуалов, которые ели хлеб князей, проповедуя их отмену, а его политическое отношение было хорошо описано как "просвещенный феодализм".
Продолжение следует...
