Первый рассказ цикла Электрик здесь.
Прибалтика в советское время считалась почти заграницей. Отдых в Прибалтике, даже на холодных пляжах балтийского моря считался верхом изыска. Народ, приехавший в Прибалтику, вел себя как-то странно. Приехавшие туда отдыхать сразу становились заложниками своих представлений о светскости. «Извините. Только после Вас. Пропустите дам вперед» и так далее. Иногда из-за недостатка лексики отдыхающие сбивались на русский мат, но эти исключения лишь подтверждали правило: «Народ в Прибалтике тянется к возвышенному». Что касается меня, то попал я туда, на родину моих далеких предков, совершенно случайно и мне там не понравилось.
Начальник нашего отдела был порядочным человеком, что в те времена случалось редко. Так что, когда я вернулся из довольно поганой командировки в «Тьмутаракань», он предложил мне поехать в город Таллин на Всесоюзную научную конференцию по электроприводу и сделать там доклад. Вам, конечно, не понятно, какое же это поощрение, если надо готовить доклад, а затем еще выступать, то где же здесь отдых? На самом деле, поскольку меня категорически не хотели печатать серьезные издания, выход в свет моих трудов в сборнике докладов прибавлял мне научную публикацию. Еще, надо заметить, что в советское время такие мероприятия устраивались с размахом, включая замысловатые банкеты и катания на пароходах.
В те годы я был излишне нахален и поэтому спросил начальника, нельзя ли взять с собой в этот «Благословенный Таллин» моего приятеля из Ленинграда Витю Филатова, тоже аспиранта. Мой начальник пропустил мимо ушей бестактную просьбу, но кивнул – мол, давай оформляй. Я тотчас развил бурную деятельность. Написал на Витину фирму письмо за подписью нашего директора с просьбой прислать докладчика на тему Витиной диссертации. Как я и ожидал, оттуда пришел ответ, что на конференцию поедет Витин начальник, тогда я позвонил непосредственно его начальнику, поздравил его с поездкой и сказал, что члены нашего ученого совета с нетерпением ждут его рассказа о последних достижениях в этой области и, что его доклад – это гвоздь программы. Даже по телефону было заметно, как он скис. Через час мне позвонил Витя и сказал, что он едет на конференцию.
С Витей у меня были особенные отношения. Я все время хотел как-то его отблагодарить за организацию моего бегства из Кондопоги (об этом читайте здесь) и вот момент настал. Мы оба приехали на конференцию в город Таллин. Таллин, особенно старый город, дышит какой-то приукрашенной древностью, как будто Вам показывают здоровяка в кафтане и говорят: «Вот он - внук Ильи Муромца». Но несмотря ни на что «Старый Томас» на флюгере ратуши и на бутылке черного бальзама выглядели одинаково хорошо. Первое знакомство с почти заграничным городом началось в гостинице «Виру» сразу после поселения.
Мы с Витей привыкли к вонючим гостиницам с отсутствием самых необходимых для быта вещей. И вот представьте наше изумление, когда нас поселили в лучшую гостиницу Таллина, а в номере кроме туалета и стенного шкафа нет ничего даже отдаленно напоминающего кровати. Витя собрался идти жаловаться, а я упросил его подождать и исследовать, нельзя ли куда-нибудь пройти через шкаф. Когда мы так суетились, я случайно задел спиной глухую стенку, и она плавно отъехала в сторону, открыв проход в спальную комнату, где стояли застеленные кровати, был постелен ковер, и все было стерильно чисто.
Пока я наслаждался увиденным, Витя пошел в туалет, совмещенный с ванной, и мгновенно вернулся с боевым воплем папуаса: «Смотри, что я достал из унитаза». Он протянул мне бумажку, на которой было написано слово «стерилизовано» на всех языках народов мира, включая малые и вымершие народы. Я заикнулся о том, что бумажку надо поделить, как халявный сувенир, но Витя резонно заметил, что высказывания на различных языках комплектны, только на целой бумажке и раздел нанесет сувениру непоправимый вред.
Я обиделся, но вскоре нашел точно такие же бумажки в ванной и раковине. Мы поделили бумажки, а третью решили подарить нашему общему другу Даниле Зигберману. После того, как острота находки притупилась, мы продолжили исследование нашего жилья. Возле двери я нашел кнопочки со стилизованными картинками наподобие иероглифов. После нажатия одной из кнопочек тотчас женский голос мне сказал: «Желаете заказать обед?», на что я тупо ответил: «Да». Возникла неловкая пауза, но женщина тут же предложила: «Суп будете?» я ответил: «Нет» и, не ожидая следующих вопросов, под одобрительный Витин кивок, сказал: «Принесите восемь бутылок пива». На что женщина вежливо ответила, что пивной бар находится на седьмом этаже. Глядя на мой растерянный вид, Витя примирительно сказал: «Ну что, пойдем покупать еду, буржуй хренов?»
Мы пошли в магазин и купили батон хлеба, кило ливерной колбасы и бутылку ликера «Старый Таллин». Понятия о светском ужине у нас с Витей были одинаковые. Ливерная колбаса, однако, меня расстроила – она оказалась ненастоящей, то есть без того характерного запаха, к которому я привык. Правда, когда эта колбаса полежала в пакетике на подоконнике два дня, то на третий день, она, наконец, дошла до кондиции. У нее появился характерный запах, и мы с удовольствием ее съели.
Научная конференция ничем не отметилась в моем сознании. Мы сделали по докладу, нам подарили ненужные папки с эмблемой конференции. И у нас появилось по научному труду для аспирантуры. Окончание конференции, мы решили отметить в пивном баре гостиницы «Виру» на седьмом этаже. Пивной бар нам не понравился сразу. Там не было запаха прокисшего пролитого пива, там не было знакомых морд работяг и вообще там было слишком чисто. Я решил, что вечер пропал, но к своему удивлению ошибся.
Пивбар там представлял собой огромный низкий круглый стол, наподобие большого пуфа. Вокруг стояли точно такие же по форме, но маленькие по размеру пуфы. На этих пуфах сидели иностранцы (финны) и из больших прозрачных бокалов пили пиво. Мы взяли себе такие же, подошли к столу, и я с размаха сел на пустой пуф. Видимо в обшивку пуфа набрался воздух, и он, вытесняемый моим давлением, резко вышел наружу, издав совершенно неприличный звук. Я жестами показал, что это воздух набрался в пуф и сел на другой, а Витя сел рядом.
Мы стали не спеша пить холодное пиво, и неприятный инцидент постепенно начал забываться, но тут к столу подошла веселая компания финнов, и один из них с размаху плюхнулся на злополучный стул и………ничего. Все, сидевшие за столом и знавшие предысторию начали смеяться, глядя на финна – моего соседа. А сосед, испытывая некоторое смущение, начал спрашивать меня, в чем собственно дело на немецком и английском языках, которые я знаю одинаково плохо. Даже на русском это в двух словах не объяснишь, а на немецком, я и слов–то таких не знаю. Так, что я ему сказал на простом немецком языке: «Они выпили много пива и теперь пьяны».
Витя, оказывается, тоже изучал немецкий и поэтому все понял. Далее он повел себя очень неприлично. С ним сделалась истерика от хохота. Он хрюкал, икал, охал и два раза падал со стула, чем привел публику в неописуемый восторг. Так что гвоздем вечерней программы сделались мы с Витей и незнакомый финн.
В Таллине были и другие приметы того, что мы с Витей находимся на более ранних ступенях цивилизации, чем люди, населяющие этот город, Но этот эпизод был самым ярким. Назад мы решили ехать через Ленинград. Мы подарили Данилу пресловутую бумажку и, по ходу застолья, рассказали каждый свою историю про поездку в Таллин. Когда рассказывал Витя – смеялись надо мной, а когда рассказывал я – смеялись над Витей. Последний тост был за развитие советской науки на базе всесоюзных конференций, а на следующий день я поехал в Москву навстречу монтерским будням.
Уважаемые читатели ЗДЕСЬ, Вы можете скачать все байки целиком, в том числе еще и не выложенные в оригинальном варианте и без Дзен цензуры.
Спасибо, что дочитали до конца. Подписывайтесь на мой канал, и если Вам понравились байки, то ставьте «лайки».
Читайте предыдущий рассказ "Электрик. 28. Горячий цех" здесь.
Читайте следующий рассказ "Электрик. 30. В ресторане" здесь.
С уважением, Лолейт А.Т.
Об авторе баек читайте здесь.
