В осенний день, бродя как тень, я таки набрел на дикую распродажу "товаров из Италии." - дело было в начале девяностых. Пластинок в куче хлама не оказалось. Я ограничился детективом Джорджио Щербаненко и видео-комплектом Третьего Рейха на четырех кассетах.
Изорвав и выбросив упаковку с Гитлером, я приступил к просмотру.
Нарезка кинохроники напоминала "Глазами Виши" Клода Шаброля.
Проматывая парады и речи, я сосредоточил внимание на сценах повседневной жизни, с детства запомнив слова Михаила Ромма о мизерном количестве таких сюжетов в потоке гитлеровской пропаганды.
Мне повезло - на одной из кассет оказался цветной репортаж об отдыхе рядовых граждан.
Ролик начинался как положено - с "Баденвейлерского марша" и отчета о подготовке к Олимпиаде. Далее следовал не всем понятный сюрприз.
Нарядные люди в штатском на открытой площадке летнего кафе танцуют... под американский фокстрот "Гуди-гуди" - 4 мин. 18 сек.
И никто их не тащит в гестапо, что характерно. Какая симпатичная гримаса здорового общества, мираж посреди имперского мракобесия и нацчванства! Люди упиваются чужеземным ритмом на фоне перевооружения, вставания с колен и прочих дежурных мерзостей многократного использования.
"А счастье было так возможно" - глумится зритель, знающий, какое будущее уготовано этим берлинцам, не зная собственного.
Как могли просочиться сквозь цензуру такие подарки Дяди Сэма?
Возможно, авторы этой пьесы - Мэтти Мальнек и Джонни Мерсер были не менее расово чисты, чем эти, идеально подобранные для киносъемки, дамы и господа?
Впрочем, Джонни Мерсер активно сотрудничал с композиторами неарийского происхождения. Соавтором его известнейших песен Гарольд Арлен, создатель музыки к "Волшебнику из страны Оз" - лучшей киносказке всех времен.
Сочинения тандема Арлен и Мерсер исполняли Синатра, Этель Уотерс, мисс Лина Хорн. Многие из них стали визитной карточкой нескольких поколений джазовых вокалистов.
Пианист, композитор и тончайший певец-фразировщик - Бобби Трауп, записал целый альбом песен на стихи Джонни Мерсера.
Написанная до войны "Гуди-гуди" возникала то там, то тут. В заразительных, как оздоровительная пляска святого Витта, попурри Трини Лопеса. В пикантных подначках Катерины Валенте.
Звездный, но анонимный хор Джеймса Ласта звучал потусторонними голосами душ, чьи тела испарились в дрезденском всесожжении.
В исполнении оркестра Джеймса Ласта она проходила лейтмотивом замечательного спектакля "Кто есть кто", который вскоре заслонила одноименная картина с Бельмондо.
Goody Goody - то есть "молодчина" или "ну и ладушки". Любовь подобна бочке динамита, есть в её тексте и такие слова. Но беззаботные танцоры со свастикой в паспортах танцуют под мелодию без слов.
Кстати, "Джеймс" Ласт и его братья успели получить начальное муз. образование в Рейхе.
Сразу два бундесовых "зацепина" - Герт Вильден и Петер Томас успели побывать в советском плену, угодив туда явно не из-за дирижерского пульта. Юный Берт Кемпферт руководил оркестром военных моряков.
Мы никого не закладываем - просто интересно. Ведь в мирное время херр Кемпферт совешит настоящий творческий подвиг, воскресив и направив ряд довоенных стандартов в русло эстрады шестидесятых.
Кроме того, Кемпферт - автор музыки Over and Over и Strangers In The Night, ставших своего рода "оружием возмездия" для Фрэнка Синатры в эпоху длинноволосых ансамблей.
Под музыку Петера Томаса из "Воспоминаний о будущем" годами выходила передача профессора Капицы "Очевидное невероятное".
Разумеется, в сентиментально-эстетическом плане, всё это мне чрезвычайно дорого и близко.
Но как всё переплетено в этом мире - добро и зло, гармония и хаос, тревога и безмятежность...
Недаром в силуэтах влюбленных с обложки "Незнакомцев в ночи" просматривается патолгическая походка персонажей "Ночного портье".
Если присмотреться.
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
Далее:
*Когда дело Леннона в надежных руках
*Фокс и чарльстон в неподходящее время
* Высокий блондин с черной пластинки