«Как ныне сбирается Вещий Олег…» Эти пушкинские строки мы хорошо знаем. Замечаем, как автор иронизирует: могучий владыка хотел узнать свою судьбу, но рок оказался сильнее. По предсказанию, князь, свершивший походы на Царьград, «принял смерть от коня своего», хотя, казалось бы, сделал все, чтобы предотвратить такой исход событий. А образ кудесника, мудрого старца, открыто и смело говорящего с владыкой, воспринимается как метафора свободной творческой личности.
Александр Величанский (1940-1990), поэт XX века, начинает свою историю князя Олега с пушкинской строки, но снижает намеренно образ владыки: во времена феодальной раздробленности Олег идет «соседей ограбить и славы найти». А слепой старец обличает Олега-завоевателя:
Смешны мне живые, пока не умрут,
Смешны их сраженья и тягостный труд –
Иссякнут и слава, и злоба, и месть –
в забвении ложь неизбежная есть
по имени память… Великий Олег,
добычу несёт тебе новый набег,
и за море дальнее вольный поход
дружине несет небывалый доход.
Этот князь Олег возмущен предсказанием старца, грозит ему карой. Еще бы! Безграничная власть рождает не только кровавые расправы над всеми неугодными, но и оскверняет род: «ярости смрадный ручей» становится наследной чертой Ольговичей – потомков князя.
Вещун считает, что не важно, как погибнет князь, важно, какие грехи принесет с собой:
Посмертный покой – это жалкая ложь:
ты жизни достоин и ты не умрешь:
останешься мучить, останешься жечь –
устанет рука и источится меч –
устанешь от вопля, от пепла в кострах,
запросишь забвенья, запросишься в прах...
Но смерть постоянна. И будешь палим
проклятьями новыми, купно с моим.
Что стало со старцем? Автор недоговаривает. На месте этих строф отточия. А в финале стихотворения появляется еще и образ черного ворона как вестника смерти.
Наверное, у Александра Величанского были свои счеты с властью. Талантливый переводчик греческих поэтов, знаток английской поэзии, он только в год смерти (1990) увидел первое издание своей книги. Даже переводы изданы только в 2000.
И вроде бы, он не обличает власть прямо, а вопросы задает не в бровь, а в глаз.
