Спасибо, что заглянули! Эта наша первая публикация на Яндекс Дзен. Надеемся, что вам понравится.
"Жил-был художник один" - так мы назвали свой канал, цель которого - не только рассказать о великих художниках разных времён и народов, но и познакомить читателя с малоизвестными и современными художниками.
Жизнеописания многих творческих людей полны тайн, загадок и домыслов. Возможно, этим они и привлекательны. Но иногда хочется взглянуть на человека без прикрас, понять - как развивалась его личность, в каком историческом контексте это происходило, как жил художник, о чём размышлял вечерами, что тревожило его, кого он любил и чем вдохновлялся.
Для вас мы попробуем собрать самую интересную и достоверную информацию о художниках и их творчестве. В планах канала: интервью, обзоры, мастер-классы и многое другое.
Подписывайтесь на наш канал, чтобы ничего не пропустить.
А сегодня мы познакомимся с Нико Пиросмани, история любви которого легла в основу сюжета песни "Миллион алых роз".
Пиросманашвили Николай Асланович (Нико Пиросмани) жил в конце XIX - начле XX века. Всё немногое, что мы знаем о его жизни, похоже на красивую и печальную грузинскую легенду. Тем не менее, человек жил, творил и оставил свой след в истории. И пусть всю правду о Нико нам уже никогда не узнать, попробуем воссоздать его образ в вымышленном* интервью с художником.
*Интервью вымышленное, но основано на общедоступной информации о герое.
- Гамарджоба, генацвале! Здравствуйте, Нико! Расскажите о своих первых шагах по родной земле, ведь ваша живопись стала символом Грузии.
- Родился я в селе Мирзаани, что на востоке Кахетии. Это дальний край Грузии, люди там гордые, трудолюбивые, рассудительные. Здесь выросли мои сёстры и брат, в моей же памяти малая родина осталась колыбелью в тени виноградников.
Я был ещё младенцем, когда всей семьёй мы перебрались в Шулавери - богатое село недалеко от Тифлиса (Тбилиси). Отец был крестьянином, работал на земле, но чтобы прокормить нас, вынужден был наняться садовником в имение Калантаровых. Здесь и прошло моё детство. Родители и брат рано покинули этот мир, сёстры разъехались, а я остался под опекой семьи, на которую работал отец. Эпросине Калантарова заботилась обо мне, как о сыне. Я был благодарен этим людям, старался помогать по хозяйству, учился, но ни на минуту я не был им родным. С горечью и теплотой я вспоминал протяжные кахетинские песни матери, натруженные руки отца, наш скромный, но уютный деревенский домик. Но, конечно, постепенно я привык и к новой семье, и к городской жизни.
- Каким вам запомнился город Тбилиси?
- В те времена Тифлис (Тбилиси) был разделён на старый и новый город. В старом городе жили ремесленники, торговцы, трактирщики, прислуга. Жизнь на улицах была тесной, шумной, пёстрой. Бойко шла торговля, стучали молотки, скрипели телеги, играли музыканты. В нос били запахи фруктов и пряностей, навоза и отбросов, дыма от мангалов.
В новом городе жила грузинская знать, наместник царя, русские чиновники, фабриканты. Здесь дорогие магазины сияли стёклами витрин, красовались трёхэтажные дома, выстроенные под ампир, открывались редакции газет, учебные заведения, банки, а вечером по ровно вымощеным и освещённым улицам прогруливались тифлисские щёголи.
- Говорят, что вы очень долго были на попечении приёмной матери. Боялись самостоятельной жизни в городе?
- Возможно, я боялся одиночества. В большом городе легко стать одиноким. А я хотел быть рядом с близкими людьми, пусть и не родными. Нежные чувства я испытывал к одной из дочерей Калантаровых, даже написал ей об этом в письме. Конечно, она отвергла меня. Она из знатного рода, а я - крестьянский сын. Тогда я и ушёл искать своё счастье и место в жизни.
- Именно в то время вы решили стать художником?
- Не могу сказать, когда решил, да и не решал я ничего. Рисовал я с детства и мне всегда казалось, что я просто держу кисть, а кто-то свыше водит ею. Была попытка открыть мастерскую. Но кому нужны услуги неизвестного художника-самоучки?
- Вы стали искать другие способы заработать на жизнь?
- Да, я работал в типографии, кондуктором на железной дороге, но надолго нигде не задерживался. Скопив кое-какие средства, мы с другом открыли молочную лавку. Дела шли хорошо: появилось свободное время, средства на материалы для живописи.
- Но почему вы бросили торговлю?
- Лавка приносила доход, но не удовлетворение. Тогда пришло понимание, что живопись - это единственное ремесло, которым я действительно хочу заниматься. К счастью, к тому времени в Тифлисе у меня было много знакомых, я мог зайти в любой духан и крикнуть "Что вам сегодня нарисовать?" Зная, что отказываюсь от спокойной и устроенной мещанской жизни, я выбрал свободу творца и был готов рисовать за хлеб, вино и ночлег.
- Значит, известность вам принесли заказы на изготовление вывесок, росписи стен в трактирах и лавках?
- Да, Тифлис стал большой галереей моих работ, ведь почти в каждом заведении были мои росписи и картины.
- Но слава о вас вышла и за пределы города.
- Мной заинтересовались интеллигентные молодые люди - Кирилл и Илья Зданевичи. Они увидели мои картины где-то в городе и разыскали меня, чтобы познакомиться. Братья были настоящими поклонниками моего таланта: купили много картин, организовали выставки, пригласили меня на заседание Грузинского художественного общества. Но всё это мало интересовало меня.
- Уже тогда вас отнесли к категории художников-примитивистов, а ваши работы сравнивали с христианскими фресками и народным искусством. Это сознательно выработанный стиль или результат естественных процессов?
- Никогда не задумывался о стиле и всегда рисовал так, как чувствовал. Я вышел из простого народа, а христианскую культуру впитал с молоком матери. Возможно, неосознанные детские впечатления о деревенской жизни, библейские истории и незатейливые росписи и резьбы старых церквей наложили свой отпечаток на моё творчество.
Давая волю воображению, я часто писал картины не с натуры, а по собственному представлению. Эскизов не делал, но научился использовать особые приёмы изображения некоторых элементов. Они встречаются во многих моих картинах и, возможно, делают мой художественный почерк узнаваемым. Я много экспериментировал и пробовал разные техники и материалы. Например, использовал чёрную клеёнку вместо холста: её удобно носить с собой, можно не грунтовать, а цвет добавляет особую атмосферу картинам.
- Что вдохновляло вас на создание картин, так полюбившихся и работягам, и людям из высшего общества?
- Красота местной природы, животные - друзья моего сердца, труд, семья, грузинские песни, женщины, любовь. Всё, что меня вдохновляло, вы видите на моих полотнах.
- Поговорим о женщинах и любви. Что за история произошла между вами и той французской актрисой?
- Её звали Маргарита де Севр. В город она приехала на гастроли и выступала с театром в кафешантанах. Впервые увидев её, я был заворожён и не мог оторвать от неё взгляд. Это не женщина, это прекрасный ангел, спустившийся с небес! Я был готов бросить мир к её ногам. Но что я мог?
Однажды, поддавшись порыву чувств, я скупил, кажется, все цветы в Тифлисе и отправил на нескольких повозках к дому, где она жила. Возможно, этот поступок тронул её. Говорят, что она плакала и улыбалась, вдыхая аромат цветочного ковра, укрывшего улицу. Она назначила мне свидание, но я оробел и не пришёл. А потом Маргарита уехала навсегда. Вот и вся история...
- Маргарита разбила вам сердце?
- После отъезда Маргариты моя жизнь постепенно пошла под откос: я стал много выпивать, скитался по дворам, часто болел. Но её вины в том нет, я не держу на неё зла. В память об этой любви я написал портрет Марго: нежная сияющая кожа, белое платье, букет белых цветов. Белым я прощаю. В моём сердце она безгрешна.
Нико Пиросмани доживал свои дни в крайней нищете.
В 1968 году, через 50 лет после его смерти, на выставку в Лувре пришла пожилая женщина и долго с грустью смотрела на картину "Актриса Маргарита". Говорят, что это была та самая Марго - возлюбленная Пиросмани.
Спасибо всем, кто дочитал статью до конца!
Будем рады вашим отзывам в комментариях.
