Современная социология чтения говорит о том, что структура читательских предпочтений сместилась в сторону от художественной литературы. Это печальная новость для нынешних прозаиков, но ничего не поделать. Читатель сегодня предпочитает все то, что вкупе нарекается англоязычным термином non-fiction (без вымысла). Это разнообразный гуманитарный и естественнонаучный научпоп, биографии, дневники и, конечно, мемуары.
«Воспоминания» Авдотьи Панаевой в этом ряду уникальны. Во-первых, они написаны в позапрошлом веке (то есть в дофеминистическую эпоху) женщиной. Причем, женщиной, умело владеющей пером. Написаны живо и доступно и для современного читателя.
Панаева (в девичестве Брянская) – дочь актеров Александринского театра, в 18-летнем возрасте вышла замуж за литератора Ивана Ивановича Панаева, а впоследствии стала гражданской женой поэта Некрасова, не разрывая, впрочем, брака с Панаевым. Все втроем, кстати, жили под одной крышей, так что Маяковский с Бриками в свое время шли уже проторенной в русской литературе дорожкой.
Правда, такого рода пикантных подробностей в книге не найти. А ценна она тем, что, как живых, изображает русских писателей, составлявших цвет литературы середины-второй половины XIX столетия (хотя и не только писателей – на страницах «Воспоминаний» возникают и композитор Глинка, и художник Иванов, и актер Щепкин). Те, застывшие в школьных учебниках, как мухи в янтаре, вдруг облекаются плотью и кровью, и вы начинаете слышать их голоса. Голоса Белинского и Гоголя, Чернышевского и Добролюбова, Островского и Льва Толстого, Тургенева и, разумеется, Некрасова.
Панаева, конечно, пристрастна и порой необъективна. В книге совершенно точно есть один отрицательный герой – это великий русский писатель Тургенев. В изложении Панаевой – двуличный лживый слабохарактерный эгоист. Поклонникам тургеневского таланта (хотя его писательское дарование автор «Воспоминаний» как раз не отрицает) впору вознегодовать. Чем так когда-то обидел Иван Сергеевич Авдотью Яковлевну?
Донимала, правда, Панаеву и международная литературная звезда – Александр Дюма-отец. Во время его русского путешествия А. Я. так устала его потчевать, что «Боже мой, как я обрадовалась, когда Дюма приехал, наконец, прощаться перед своим отъездом на Кавказ! Дюма, прощаясь со мной, наговорил мне много комплиментов и так расчувствовался, что обнял меня и поцеловал».
