Михаил Васильевич Исаковский родился 19 января 1900 года в деревне Глотовка Смоленской губернии, в бедной крестьянской семье. В школе был круглым отличником и стихи начал писать лет в тринадцать. Одно из его ученических стихотворений — «Просьба солдата» — было опубликовано ещё в 1914 году в общероссийской газете "Новь".
Но я не собираюсь рассказывать здесь его биографию (вы можете прочитать её хотя бы по гиперссылке в начале статьи). Напомню только, что многие его стихотворения положены на музыку, и самые известные среди них: «Катюша» и «Враги сожгли родную хату» (музыка М. И. Блантера), «В лесу прифронтовом», «Летят перелётные птицы», «Одинокая гармонь», «Под звёздами балканскими» и многие другие.
Я хочу рассказать здесь непростую историю песни «Враги сожгли родную хату». Михаил Васильевич написал эти самые пронзительные свои стихи в 1945 году, и оно было опубликовано (в журнале "Знамя") в 1946 году, и вскоре композитор М. Блантер написал для неё музыку, и она один раз прозвучала на радио в исполнении Владимира Нечаева, но тут же была запрещена к дальнейшему исполнению. И не исполнялась в течение почти пятнадцати лет! Почему?
Вот что рассказывал об этом сам Исаковский (излагаю в сокращении по статье "Враги сожгли родную хату" на сайте Олега Погудина):
<<Редакторы – литературные и музыкальные – не имели оснований обвинить меня в чем-либо. Но многие из них были почему-то убеждены, что Победа исключает трагические песни, будто война не принесла народу ужасного горя. Это был какой-то психоз, наваждение. В общем-то неплохие люди, они, не сговариваясь, шарахнулись от песни. Был один даже – прослушал, заплакал, вытер слезы и сказал: «Нет, мы не можем». Что же не можем? Не плакать? Оказывается, пропустить песню на радио “не можем”».
Стихотворение было раскритиковано «за распространение пессимистических настроений», и на долгие годы песня исчезла из репертуара официальной советской эстрады.
Так продолжалось до 1960 года. Для участия в представлении Московского Мюзик-холла «Когда зажигаются огни» был приглашен популярный артист кино и исполнитель советских песен Марк Бернес. Многочисленные зрители, заполнившие Зеленый театр ЦПКиО им. М. Горького, где состоялась премьера представления, всем ходом эстрадного спектакля были настроены на веселое, развлекательное зрелище. Под стать этому зрелищу были и песни. Но вот на сцену вышел Бернес. Он подошел к микрофону и запел:
Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому нести печаль свою?..
Поначалу в зале возникло недоумение, но потом установилась абсолютная тишина. А когда певец закончил, раздался гром аплодисментов. Успех превзошел все ожидания! С этого дня началась, по существу, жизнь этой замечательной песни. «Прасковья» (как иногда ее называют) получила широкое признание, особенно у бывших фронтовиков. Многие из них восприняли ее как рассказ о своей нелегкой судьбе.
Но на этом злоключения этого лирического реквиема о войне не кончились. Ее запрещали еще не раз, ссылаясь на якобы возмущенное мнение ветеранов. И только в 1965 году герой Сталинграда маршал В.И. Чуйков попросил Марка Бернеса ее исполнить на «Голубом огоньке», прикрыв песню своим прославленным именем>>.
Музыка М. Блантера, слова М. Исаковского
Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому нести печаль свою?
Пошел солдат в глубоком горе
На перекресток двух дорог,
Нашел солдат в широком поле
Травой заросший бугорок.
Стоит солдат – и словно комья
Застряли в горле у него.
Сказал солдат: "Встречай, Прасковья,
Героя – мужа своего.
Готовь для гостя угощенье,
Накрой в избе широкий стол,-
Свой день, свой праздник возвращенья
К тебе я праздновать пришел…"
Никто солдату не ответил,
Никто его не повстречал,
И только теплый летний ветер
Траву могильную качал.
Вздохнул солдат, ремень поправил,
Раскрыл мешок походный свой,
Бутылку горькую поставил
На серый камень гробовой.
"Не осуждай меня, Прасковья,
Что я пришел к тебе такой:
Хотел я выпить за здоровье,
А должен пить за упокой.
Сойдутся вновь друзья, подружки,
Но не сойтись вовеки нам…"
И пил солдат из медной кружки
Вино с печалью пополам.
Он пил – солдат, слуга народа,
И с болью в сердце говорил:
"Я шел к тебе четыре года,
Я три державы покорил…"
Хмелел солдат, слеза катилась,
Слеза несбывшихся надежд,
И на груди его светилась
Медаль за город Будапешт.
Многие известные литературоведы, писатели, поэты относят стихотворение и песню «Враги сожгли родную хату…» к вершинам отечественной военной лирики, отмечая предельный трагизм ситуации. В подобном ключе отзывались, в частности, Александр Твардовский, Евгений Евтушенко, Лев Аннинский. Песня неоднократно упоминается в различных произведениях искусства. Например, в фильме Владимира Хотиненко «Зеркало для героя» один из персонажей, бывший танкистом и ослепший на войне, впервые услышав эту песню, говорит: «Я знал, что такая песня должна быть… Слеза несбывшихся надежд… Это же про меня…». В книге воспоминаний «Осколки зеркала» М. А. Тарковская (дочь поэта и сестра режиссёра) подробно описывает впечатление от прослушивания песни в бардовском исполнении (в начале 1950-х годов).
***
… Я вспоминаю сейчас и не могу вспомнить, когда я слышал на радио или телевидении этот лирический реквием в последние годы? Неужели те самые люди, которые требовали ее запрещения в 1960-65 гг вновь добились своего? Или нынешние главреды радио и тв вновь, как в 1945-1960 годах, считают, что огламуренный нынешний праздник Победы не стоит «омрачать» этой правдой о павших и о выживших фронтовиках? Или новые лидеры некоторых организаций, требующие плакатов Сталина на улицах Москвы, также против и этой лучшей песни Исаковского и Блантера?
