"Ложь во благо", ну, или, ложь во спасение... Выражение это возникло из Библии, из неверно понятого церковно славянского текста. Но сейчас не об этом. Вопрос в том, что мнения людей разделились.
Многие считают, что такая ложь имеет право на существование потому что благодаря ей можно огородить себя или кого то другого от шока, удара, проблемы, беды. Т.е, если правда не всегда спасительна, логично предположить, что иногда лучше солгать, чем сказать правду.
Другие же придерживаются иной точки зрения, а именно: что во всех религиях ложь считается грехом. И обманывать, даже во благо, нельзя ни в коем случае. Потому что благими намерениями сами знаете куда путь выложен....
Третьи настаивают на том, что если человек обманывает, и этим делает благо не себе а другому, то вот как раз такой вариант и есть золотая середина.
По большому счету вероятно о любой лжи можно сказать , что она "во спасение". Во спасение себя, или кого-то другого.
Несколько десятков лет назад, тогда еще начинающая писательница Виктория Токарева издала свою первую книгу под названием «День без вранья».
В сюжете молодой человек решил прожить один день никому не солгав. На протяжении всего дня он четко следует плану, но никто из его окружения не воспринимает героя всерьез, люди вокруг уверены, что он подшучивает над ними. В итоге к герою приходит понимание того, что если он продолжит и дальше говорить только правду, в конце концов, он останется без семьи, друзей, работы.
Значит, ложь во спасение – это все-таки реальность? А не слишком ли мы часто пользуемся этим приемом и закрываемся фразой «ложь во спасение» в качестве отговорки каждый раз, когда избегаем говорить правду? Оправдана ли ложь во спасение?
Пример из жизни. Много лет назад у меня была подружка, Алёна. К сожалению, по окончании школы мы "потерялись". По семейным обстоятельствам ей пришлось переехать. Адресами не обменялись, так как она думала, что уезжает на время. Оказалось -насовсем. Но это было уже потом. Так вот, у Алёны был замечательный дедушка. Профессор философии, преподаватель в каком то из солидных вузов Москвы, именитый и титулованный. Но, к моменту знакомства с Аленой, дедушка был уже давно на пенсии, проводил почти все теплое время года на даче в одном из тихих подмосковных дачных поселков. Беда пришла внезапно. Не сказать, что неожиданно, потому что Николай Михайлович давно страдал каким - то сердечным недугом. Я не знаю, это порок сердца ,или что то другое ( мне было семь лет, интересны ли мне были разговоры о чужих болячках?). Просто, из обрывков разговоров взрослых, создавалась картина какой то давнишней проблемы. Николай Михайлович регулярно обследовался и ездил в санатории.
Дальнейшие события я расскажу в хронологическом порядке. как они и произошли, потому что общая картинка у меня сложилась уже потом, когда случилась трагическая развязка. А так я заставала то заплаканную бабушку, то грустную Аленку, какие то приглушенные разговоры и звучащие непонятные медицинские термины.
В общем, суть такова: На очередном обследовании оказалось, что у дедушки совсем плохие дела. Скорее всего, врач и пациент были знакомы давно, потому что эскулап не стал озвучивать пациенту всю тяжесть ситуации, а сообщил вердикт бабушке Алены, Галине Тимофеевне. А может быть так и было заведено, не могу сказать. Дедушке была необходима сложная операция, провести которую завуалированно отказывались, мотивируя это отсутствием необходимого оборудования и специалиста, но вероятнее всего, ввиду того, что в 99 % из 100 пожилой профессор ее бы просто не перенес. Без операции Николаю Михайловичу оставалось совсем немного. Галина Тимофеевна, само собой, ничего мужу не сказала. Зато сказала сыну и дочери. Посовещавшись втроем, они пришли к выводу, что не стоит мучить человека операцией, исход которой все равно предопределен. Лучше пусть проведет последние недели(месяцы)- я просто не в курсе о временном отрезке- в спокойной обстановке, в кругу семьи. Так и сделали. А мужу Галина Тимофеевна сказала, что врач наоборот, назначил поддерживающую терапию, так как никаких ухудшений не обнаружил.
Профессор был в неведении и просто тихо угасал. И надо же было такому случиться, что за несколько дней до смерти мужа, Галине Тимофеевне позвонила подруга, ну и как водится, зашел разговор о состоянии Николая Михайловича. То ли пожилая женщина слишком громко говорила, то ли муж оказался в тот момент в непосредственной близости от телефонного аппарата, но Николай Михайлович узнал то, что от него скрывали.
Как ни странно, он отнесся к новости довольно хладнокровно. В том плане,что не было никаких стенаний "Ах, все, я умираю!" Больше всего он переживал, что не успевает закончить какие то дела. Попрощаться с друзьями, с некоторыми бывшими учениками, с которыми поддерживал связь. Он упрекал жену и детей в том, что они зря от него все скрыли. Не утаили бы, тогда у него было бы в запасе время, что бы что то завершить ( профессор до сих пор писал различные труды, давал консультации более молодым коллегам), раздать какую то литературу и рукописи ученикам и друзьям. Кому то позвонить, возможно, закончить какие то имущественные дела.. а теперь.. теперь уже поздно. Скорее всего, эти переживания приблизили момент ухода, и вскоре профессор скончался. Ушел обиженный на всех.
Из лжи во спасение получилось.. что получилось. Конечно, не всегда наступает подобное разоблачение. Такое вот стечение обстоятельств. Не было бы звонка и ушел бы старый профессор относительно спокойно.
А вот многие сами предпочитают оставаться в неведении относительно какого то своего неутешительного диагноза... И если узнают, то сокрушаются, вот, лучше бы ничего не знали.
Разные ситуации из разных сфер жизни. Кто -то за... кто -то против.
Вобщем, сколько людей, столько и мнений.
А приходилось ли Вам прибегать к такой лжи "во благо"? Было ли ощущение, что поступаете неправильно? Или, наоборот, это был единственный выход в Вашей ситуации?
