После того, как Хюррем сдала Айбиге, она планировала как-то красиво завершить эту ситуацию. Но тут, то наследник заболел, в садик не берут, то муж султан слег. Словом, забыла Хюррем Султан про политических беженцев.
За это время их доставили во дворец, причем Бали бея прямиком в темницу.
Мустафа натурально стал стрясти свою Эфсун: «Зачем тебе было надо такое говорить?»
На что нахальная наложница стала клясться нерожденным ребенком, что сама все это слышала своими большими ушами.
В этот момент у шехзаде должен был вскочить резонный вопрос – От кого слышала?
Для того, чтобы копать дальше, он должен был убедиться в том, что сказанное – правда. Эфсун же никого назвать не смогла бы. По той простой причине, что слышала это от Хюррем Султан. А раз от Хюррем, резонно сказал бы шехзаде, – пошла вон отседа.
То есть, явная неувязка с показаниями Эфсун. Шла она, дескать по дворцу, слышит, ко-то говорить про Айбиге и Бали бея? А кто - не расслышала и не рассмотрела.
Получается, что шехзаде Мустафа поверил ничем не доказанным словам своей наложницы и поддержал обвинение Айбиге и Бали бея.
Вот не везло Бали бею с девушками – беда просто.
А пока сравним: кто такая эта самая Эфсун и на каком основании она голословно обвиняет в измене крымскую принцессу?
Не знаю, как у читателей – а у меня концы не сходятся. Слово рабыни против слова принцессы.Причем, слово, ничем не подтвержденное, потому, что Махидевран не призналась бы в сговоре с агентом Хюррем.
Разумеется, Махидевран Султан успела-таки устроить небольшой мордобойчик Айбиге и даже ручку красиво подымала, считая себя Валиде Султан.
Но, во-время подоспела реальная Валиде Султан. Она довольно непрозрачно намекнула Махидевран Султан на то, что та превысила свои полномочия по высоте подъема конечности. А за то, что замышляла покушение на повелителя, вообще может покинуть дворец вместе с сыном.
Заодно популярно объяснила, чем она, Махидевран отличается от Хюррем, и увела Айбиге в свои покои.
Что меня удивило в этой ситуации. После слов Айбиге хатун о том, что они с Бали беем невиновны, Мустафа гордо изрекает сакраментальную фразу о том, что ему что-то подсказывает, что виновны.
Что подсказывает? Кроме слов наложницы, которая ради того, чтобы родить султаненка, кого угодно сдаст, ничего не могло подсказывать о виновности Айбиге.
Одним словом, до султана Мустафа еще не дорос, если верит рабыням на слово. А уж как могла Махидевран Султан объяснить свои познания в этой истории – вообще дело темное. Не станет же она рассказывать о перевербовке наложницы шехзаде.
Других оснований для обвинения Айбиге хатун и Бали бея ни у Султанши ни у шехзаде не было.
Приглашаю комментировать текст, ставить лайки, подписываться на мой канал.
