Вспомним эпизод в покоях Валиде Султан, когда все султанши повеселились над бдительной Михримах. Тогда все посмеялись над детской влюбленностью девочки.
Не весело было одной Махидевран Султан. Ей не давало покоя, служит ли Эфсун свей прежней хозяйке, или нет. Поскольку сведения были противоречивыми, султанша, как это часто случалось, была в стадии закипания.
Как только Валиде поинтересовалась причиной печали, Махидевран Султан выдала довольно бессвязную речь в адрес Хюррем. Основная тема была «Не смей трогать моего сына!». То есть, ни о чем.
Поскольку доказательств нет, как и самого происшествия «трогания», лучшим вариантом было молчание и разведка.
Естественно, Хюррем не преминула ответить, что-то в духе «Сколько можно брехать?».
Как раз в этот момент за ее спиной раздался голос шехзаде Мустафы. Нельзя сказать, что по степени вразумительности речь сына сильно отличалась от слов матушки.
Мустафа велел оставить в покое его мать, заметим, не прислуге, а жене отца. Основание было, что называется «глупее не придумаешь»:
«Вы были нашим ночным кошмаром»
«Из-за вас я вырос на слезах своей матери»
«Вы ворвались в нашу жизнь и разрушили ее».
То есть, Хюррем было высказано то, что Мустафа не осмеливался сказать повелителю – тот уже однажды поставил его на место.
Что за обвинение в ночном кошмаре? Друзья мои, если вы плохо спите, во дворце есть лекари.
Слезы матери – это зависть женщины, которую разлюбил не Ваня тракторист, а повелитель, владелец гарема. Шехзаде всосал с молоком матери, что папенька обязан любить маменьку, словно вырос он не во дворце, а в деревне Пепелюхи.
Разрушенная жизнь – именно Махидевран Султан разрушила отношения с Сулейманом. Мустафа же сделал вид, что забыл обо всем.
Судя по его надменному лицу, было видно, что ему совершенно не важно, что он говорит. Главное – показать бабам в гареме, кто старший после Сердюка. Пардон, после повелителя. Что и делает Мустафа, объявляя, что среди всех присутствующих он самый ценный.
Просто тихий обморок. Это – будущий наследник? Я ничего не перепутала?
Его отец не опускался до разборок со своим гаремом. Такое впечатление, что шехзаде напитан ядом с детства, что он ждал этого момента. Вид у него был настолько высокомерный, что я боялась, как бы не лопнул от натуги.
В завершение свое речи он повелел Хюррем покинуть покои, что она и сделала под взглядами Валиде и торжествующей Махидевран.
Естественно, она не побрела рыдать, как это делала ее лучшая подруга Махидевран, а пошла к мужу.
Султан Сулейман оказался в довольно затруднительном положении. Точнее говоря, он сам загнал себя в эту ситуацию. Повелитель понимал, что сын просто спустил собак на Хюррем, да еще и велел ей удалиться.
Сулейман решил действовать то ли в порядке очередности, то ли по считалке. На кого попадет – тот и виноват. В прошлый раз он накричал на Мустафу и обидел любшего сына.
Получается: настала очередь Хюррем. Опустив очи долу, повелитель повелевает супруге извиниться перед шехзаде Мустафой. Он, дескать, старший и потому может творить все, что в голову взбредет, даже выгонять любимую султанскую жену.
Хюррем онемела от неожиданности. Она попыталась как-то разрядить обстановку, но, ничего не вышло.Довольное личико Мустафы выражало крайнюю степень надменности.
Тем не менее, Султанша извинилась перед наследником, глядя на него с уже откровенной ненавистью.
Когда довольный шехзаде побежал докладывать маменьке о победе, Хюррем напомнила супругу о том, что у него не один наследник, а пять и тоже удалилась.
В этой ситуации мне не было жалко повелителя. Как мы помним, он был поборником справедливости. Наказывать же одного только затем, чтобы не обидеть другого, мало похоже на справедливость.
А больше всего мне не понравилось то, что шехзаде Мустафа влез в женские разборки и получил от этого удовольствие.
Унизил он при этом в первую очередь свою мать, напомнив всем, что она уже давно не пользуется успехом у султана. Разумеется, унизил и себя вмешательством в дела не своего гарема и, показывая свою радость от того, что султан был вынужден заставить извиниться свою супругу. Что за радость такая – я не понимаю.
