Искусствоведы именно с иконой Богоматерь Оранта Великая Панагия связали предание о "великой иконе Богоматери" кисти Алипия. Датируют образ 1114 годом — годом смерти иконописца.
Икона Богоматерь Оранта Великая Панагия — воистину творение великое, совершенное. Искушённый ум найдёт в нём глубины неисчерпаемые. Посмотрим внимательно и попытаемся понять, что напоминает нам этот образ.
Стройный силуэт Богоматери — Великая Панагия напоминает своими очертаниями светильник — семисвечник, стоящий в алтаре церкви. И ещё стройное плодоносящее древо. И жертвенную чашу, в которой священник выносит из алтаря Святые Дары — Кровь Христову. Всё это образы, пришедшие из Акафиста Богоматери — хвалебной песни, которая звучит на богослужении.
Трижды как символ жертвенной любви — высшего воплощения христианства — повторяется в верхней части иконы, символизирующей Царствие Небесное, знак креста: в крестчатом нимбе Спаса Эммануила, в медальоне на груди Матери и на сферах в руках архангелов. Но присмотритесь: в композиции крест явно читается и в четвёртый раз. В центре креста — медальон с изображением отрока Христа, ибо эта икона, как всякий святой образ, является зримым воплощением жертвенной любви Бога к своему творению — человеку.
Всё в этой иконе исполнено символического смысла.
В пространстве доски, на которой написана икона, выделяется верхняя часть — горний мир, который символизируют девять сфер — кругов, вписанных в треугольник со скруглёнными углами. Круг в средневековой живописи, как проекция на плоскость наиболее цельной и совершенной формы — шара, подобно куполу в архитектуре, символизировал Небесный — Горний мир, в то время как куб и прямоугольник — мир дольний, земной. И что девятка, как трижды Троица, представляет собою число священное — сакральное. Круги в верхней части повторяются три раза по три: это нимбы Богоматери и Христа и золотая сфера, заключающая Его образ, — в центре; сферы с архангелами, их нимбы и сферы в их руках — в верхних углах.
В этом пространстве вершится торжественное встречное движение Благодати, истекающей из рук Младенца в руки Матери и затем к архангелам. Потоком из переполненной чаши Благодать словно изливается по складкам мафория, в который одета Матерь Божия, на узорчатое красное подножие. Это подножие — коврик — называется орлец и обозначает землю, на которую опираются стопы Богоматери. На таком же коврике стоит архиерей во время богослужения.
Богоматерь называют храмом Господним. И посмотрите, как построена композиция Ярославского образа: в ней можно увидеть и классический девятичастный план русского однокупольного храма, и его к людям обращённый западный фасад, от которого разворачивалось движение к алтарю, и алтарную часть, располагающуюся на востоке, — там, где строители возводили апсиды.
Самое раннее (из сохранившихся на Руси) мозаичное изображение Оранты находится в Киеве, в храме Святой Софии, и выполнено оно в конхе (верхней части) центральной апсиды в технике мозаики. Божия Матерь словно встречает молящегося, вошедшего в храм, и ведёт его к алтарю. Подходя к иконе Богоматерь Оранта Великая Панагия, мы словно свершаем этот путь — от первого до последнего шага — во внутреннем пространстве храма.
Икона всегда светоносна, ибо являет Собою образ Света. И икона Богоматерь Оранта Великая Панагия — словно сам этот сияющий Свет: кажется из золотого Света (так некогда называли фон) соткана фигура Матери Божией. Свет излучают Её Лик и одежды, складки которых прошиты Светом — золотым ассистом. Из Света выходит благословляющий обеими руками человечество Христос Эммануил.
Мать и сын облачены в царственные одежды: на Богоматери тёмно-синий хитон, рукава которого украшены широкими поручами, и пурпурный мафорий. На прозрачную белую рубашечку Эммануила наброшен пурпурный царственный хитон с золотым богато орнаментированным оплечьем-клавом, а через плечо перекинут оранжево-красный, с широкими золотыми светами гиматий, обёрнутый вокруг пояса.
Как во всякой иконе, золото здесь — образ Предвечного Света; синева всех оттенков знаменует небеса, духовную реальность; красный цвет символизирует жизнь, землю и страдания, жертвенность и победу. Пурпур, соединяющий земной красный и небесный синий цвета, — знак царственный и в то же время особый символ Богоматери, земной женщины, ставшей Матерью Царя Небесного — храмом Бога.
Жемчуг в иконе — это не украшение и не признак роскоши, а символ слёз. Потому-то одеяние Матери Божией унизано жемчугами. Они на золотых звёздах-квадрифолиях. На золотой кайме, обрамляющей Её мафорий. Им расшиты поручи хитона и украшенные золотым шитьём туфли. Словно все слёзы, что суждено ей пролить на Голгофе, обратились в скатный жемчуг и тихо устлали царственные ризы Пречистой Матери Спасителя.
Нонна Яковлева
