Многие концепции одомашнивания растений были разработаны некоторое время назад, но инновации в основных представлениях были редки.
Ярким примером является нить, протекающая на протяжении более века в рамках экологических реконструкций, основанных на биологических и/или культурных косвенных подходах.
Концепция одомашнивания растений как эволюционного континуума, возникающего в результате экологических нарушений человека или управления природными ресурсами имеет много общего со Смитами - континуумом низкоуровневого производства продовольствия, или с концепцией Хиллмана одомашнивания, и в значительной степени основывается на "старой доброй" гипотезе о свалке-отвале.
Иными словами, в рамках метафорического "среднегодового" континуума низкоуровневых стратегий производства продовольствия люди выстраивали ниши, обеспечивая тем самым возможность фенотипических изменений в заманиваемых ("потенциальных") популяциях растений без какой-либо необходимости сознательного отбора.
Иная, изолированная точка зрения была высказана Ладизинским после его работы над одомашниванием бобовых и его неортодоксальным сценарием "одомашнивания до культивирования".
Работая с дикой чечевицей и чечевицей, Ладизинский отмечал это:
- не существует выгодного варианта выращивания чечевицы без свободно прорастающих генотипов;
- урожайность дикой чечевицы низкая и поэтому маловероятно, чтобы чечевица играла заметную роль в питании охотников-собирателей;
- приручение чечевицы не привело к значительному прогрессу в плане урожая зерна;
- дикая чечевица не вызывает расстройств, связанных с сорняками и чувствительна к антропогенным факторам.
При этом Ладизинский разрезал гордийский узел между следующими каноническими парами: выращивание дикорастущих растений и морфологическая одомашнивание; отбор растений-кандидатов и продуктивность; глубокие связи человека с источником пищи и приручение; и прожарка потенциальных культур и приручение.
Однако большинство членов научного сообщества отвергли постулаты Ладизинского и придерживались парадигмы зерновых.
В начале разработки идей конвергентной эволюции сельскохозяйственных культур и синдрома одомашнивания было признано, что различные группы сельскохозяйственных культур характеризуются различными наборами признаков синдрома одомашнивания (т.е., хотя среди овощей, плодовых деревьев и зерновых культур было отмечено много сходных тенденций развития, каждая из этих групп культур развивалась по своей индивидуальной траектории).
Однако в результате работы Ладизинского выяснилось, что даже среди поверхностно схожих зерновых культур имеются существенные различия.
Сравнительная оценка экологии, репродуктивной биологии и физиологии урожая показывает существенные различия между симптомами синдрома одомашнивания зерновых и бобовых культур.
Эти биологические различия, должно быть, потребовали иного подхода со стороны неолитических домашних хозяйств и оптимального использования их возможностей и натуралистических знаний.
Более того, одомашнивание зернобобовых должно было включать в себя более высокий перцептивный скачок по сравнению с зерновыми культурами, физически отличный от их диких аналогов.
Различия в физиологии развития и урожайности бобовых и зерновых культур выявили способность компенсации урожая и агрономическое обоснование ближневосточного пакета сельскохозяйственных культур, элементы, отсутствующие в различных моделях одомашнивания растений, основанных на прослушивании многочисленных кандидатов, не говоря уже о приручении отдельных видов, тем самым снижая скромность этих моделей.
Дополнительной ветвью "парадигмы бобовых" была необходимость (и способность) доработать концепцию синдрома одомашнивания до такой степени, чтобы можно было различать первичные селекционные события, связанные с эпизодами одомашнивания растений, и последующие процессы эволюции сельскохозяйственных культур, происходящие при одомашнивании.
Различие между одомашниванием растений и эволюцией сельскохозяйственных культур становится мощным ключом к реконструкции биологических (включая агрономические) и культурных (включая предпочтения человека) аспектов, которые подчеркивают необходимость принятия диких видов для одомашнивания.
Это различие помогает составить объективную картину эпизодов одомашнивания, сосредоточившись на ключевых особенностях одомашнивания.
Не менее важным является способность растений решать проблемы, обусловленная различием между одомашнчиванием и эволюцией сельскохозяйственных культур.
Однако экспериментальная обработка одомашненного и дикого эммеров подтвердила, что черты, демонстрирующие явный диморфизм (например, хрупкость колоса), более подходят для описания эпизода девственной одомашнивания, а черты, демонстрирующие фенотипический континуум (например, размер зерна или порог всплеска) между диким и домашним генофондами преимущественно отражают постдомашнность.
ледовательно, представляется, что длительная модель одомашнивания растений заключается в смешении подлинных эпизодов одомашнивания растений с долгосрочными эволюционными изменениями сельскохозяйственных культур.
Аналогичным образом, принятие различия между одомашниванием и эволюцией растений поможет разрешить дискуссию о роли сознательного и бессознательного селекции в одомашнивании растений, что является ключом к предоставлению паримонии к любой из двух моделей, оцениваемых в настоящем документе.
Зогари предположил, что одомашнивание зерновых культур и клонально размножаемых растений в основном основывалось на бессознательном селекции; однако МакКей и др. утверждали, что подход Зогари не подходит для некоторых тропических клонально размножаемых культур.
Таким образом, пример плодовых деревьев, рассматриваемый с точки зрения одомашнивания растений и эволюции сельскохозяйственных культур, свидетельствует как о сознательной, так и о быстрой одомашнивании, перекосившей баланс в пользу модели, основанной на знаниях.
