28 октября 312 года - судьбоносная дата в истории Римской империи и христианства.
В этот день в битве у Мульвийского моста, что в нескольких километрах от Рима, цезарь Константин разгромил своего соперника в борьбе за престол Максенция и утвердился в качестве единоличного лидера на западе Римской империи. Сегодня, да и вчера тоже, победу Константина воспринимают не просто как эпизод гражданской войны, пусть и решающий, ее рассматривают как победу христианства над язычеством. Через год после победы над Максенцием Константин издал Миланский эдикт, провозглашающий христианство государственной религией Римской империи.
Битва интересна и другим: оба ее участника накануне решающей схватки попали в плен божественных предзнаменований. Максенций стал жертвой магии дат - он решился вступить в бой со своим конкурентом 28 октября, потому что именно в этот день в 306 году преторианская гвардия провозгласила его императором. Подкрепить же уверенность в удачном исходе кампании Максенций решил, ознакомившись с древними пророчествами - Книгами сивилл, которые сообщали, что 28 октября защитники Рима одержат верх над врагами. Это была удачная формулировка: Максенций как раз находился в Риме, а Константин шел на него войной из Галлии. Не побрезговал "защитник Рима" и привычными языческими ритуалами - гаданиями на внутренностях животных. Хотя христианские хронисты (люди очевидно пристрастные) сообщают, что животными дело в тот раз не ограничилось.
"Для целей магии то рассекал он беременных женщин, то рассматривал внутренности новорожденных младенцев, то умерщвлял львов и совершал другие невыразимые мерзости, чтобы вызвать демонов и отвратить наступавшую войну. Этими-то способами надеялся он одержать победу", - пишет о зверствах Максенция отец церковной истории Евсевий Кесарийский.
У Константина была своя магическая история. За несколько часов до битвы, на закате, он увидел в небе божественный знак: "составившееся из света и лежавшее на солнце знамение креста с надписью: "сим побеждай!". Современные ученые считают, что Константин стал свидетелем редкого атмосферного явления, которое носит название солнечный столб, однако небесному кресту, разумеется, была представлена иная трактовка.
"Это зрелище объяло ужасом как его самого, так и все войско, которое, само не зная куда, следовало за ним и продолжало созерцать явившееся чудо. Константин находился, однако же, в недоумении и говорил сам себе: что бы значило такое явление? Но между тем как он думал и долго размышлял о нем, наступила ночь. Тогда во сне явился ему Христос Божий с виденным на небе знамением и повелел, сделав знамя, подобное этому виденному на небе, употреблять его для защиты от нападения врагов", - отмечает Евсевий.
Наутро Константин приказал срезать с легионных штандартов привычных золотых орлов и заменить их монограммой имени Христа. Так родился лабарум, с которым ходили в бой поздние римские и византийские императоры, а у Константина после случая на закате появилась несокрушимая вера в то, что в битве за Рим именно он одержит победу.
Впрочем, Максенций проиграл бы и без божественного вмешательства, поскольку собственными руками выкопал себе могилу. Когда весной 312 года галльские легионы и ауксилии Константина перевалили через Альпы и появились на Апеннинах, у Максенция было двукратное численное преимущество. Ему на помощь поспешили отряды из Карфагена и Сицилии, он собрал под ружье италийцев, в основном с тирренского побережья, наконец, на его стороне была могучая преторианская гвардия, которая за шесть лет до этого провозгласила Максенция августом. В пользу Максенция были и мощные укрепления Рима, и громадные запасы зерна, которые были собраны в столице. Максенций мог просто запереться в Риме и выдержать одну или даже не одну осаду, благо возможности для этого были (до этого, кстати, в ходе гражданской войны его уже осаждали - вначале Рим пытался взять Флавий Север, затем Галерий).
Однако Максенций решил проявить инициативу. И когда Константин появился в Италии, ему на встречу устремились две армии, которые, однако, были по очереди разгромлены - вначале под Турином, затем под Вероной, где погиб лучший полководец Максенция Руриций Помпеян. Овладев северной Италией, Константин уверенной поступью победителя направился в сторону Рима. Тут-то Максенций и прибегнул к помощи жрецов, которые сказали однозначно: иди и сражайся.
Максенций вывел свое крупное войско (хронисты сообщают о 80-100 тысячах человек) за городские стены и переправился на северный берег Тибра. До этого возле древнего и полуразрушенного к тому времени Мульвийского моста, он приказал соорудить еще одну переправу - деревянную, - чтобы заманить на нее воинов Константина, - а после этого уничтожить: и воинов, и саму переправу.
"Максенций выстроил мост через Тибр, но не целиком от одного берега до другого, а разделенный на две части, - сообщает детали византийский историк Зосим. - Посередине реки концы каждой половины соединялись скрепами, которые могли удаляться, если кто-либо хотел бы разрушить мост. Максенций проинструктировал строителей, чтобы они извлекли скрепы на соединении моста, как только они увидят войска Константина; мост тогда рухнул бы вниз, и все враги потонули бы в реке. Таков был план Максенция".
Утром 28 октября 312 года войска выстроились напротив друг друга на северном берегу Тибра. Вероятно, Максенций собирался повоевать немного для приличия, а затем ложным отступлением заманить силы Константина на мост и там решить исход схватки. Однако натиск тяжелой конницы Константина, его галльских и германских ауксилий, отчаянных корнутов в рогатых шлемах был столь стремителен и мощен, что хитрая задумка не сработала. Отряды Максенция сражались упорно, но в итоге вынуждены были начать отступление, причем совсем не ложное. Медленно они повалили в сторону Рима, и скоро деревянный мост заполнился кипящей вооруженной толпой. Переправа не выдержала, а, может, кто-то и из людей Максенция решил услужить его сопернику и разрубить скрепы: как-бы то ни было, но мост рухнул, и легионеры Максенция, словно горох, посыпались в ядовито-зеленые волны Тибра.
"Константин бросил в бой конницу, чтобы отогнать врага в нужном направлении, - описывает Зосим перипетии боя. - Как только был подан сигнал пехоте, она организованно двинулась на врага. Разгорелась жестокая битва... Пока конница Максенция стойко держалась, казалось, что у него еще сохраняется надежда на успех. Однако вскоре его воины сдались, а он сам обратился в бегство с несколькими солдатами через мост в город. Бревна, не выдержав веса, треснули, и Максенций со всеми своими людьми был унесен течением реки".
Не побежали только преторианцы. Они, зная, что ничего хорошего ждать от Константина им не стоит, прижавшись к берегу реки, боролись, как звери, - до последнего.
Сивиллы оказались правы: 28 октября римляне одержали победу. Точнее, одни из римлян, но совсем не те, которые обращались к пророчествам за помощью. Этим же вечером, когда остатки войска Максенция сбежали в Рим, воины Константина начали извлекать трупы из Тибра. Удалось выловить и тело Максенция - его узнали по дорогим золоченым доспехам...
На следующий день Константин торжественно вступил в Вечный город. Впереди ехал один из его телохранителей, высоко над головой он держал копье, на котором была нанизана окровавленная голова несчастного Максенция.
После победы у Мульвийского моста Константин поступил по-христиански (хоть христианином еще, по всей видимости, не был): он не устроил чисток в рядах сенаторов и вообще "был мягок во гневе". Наказал лишь ближайших друзей и родственников Максенция и расформировал преторианскую гвардию, заменив ее новыми придворными подразделениями - дворцовыми схолами (schola palatinae).
Алексей Денисенков
Подписывайтесь на канал История и истории!
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Измена, буря и молитва. Как на реке Фригид христиане разгромили язычников
Римский мир погиб на 100 лет позже, чем это принято считать
