Фонетические преобразования – вещь для лингвистики очень и очень важная. Всевозможные преломления и передвижения гласных и согласных иногда делают однокоренные слова настолько непохожими друг на друга, что угадать в них родственников практически невозможно.
Например, однокоренными словами являются испанское quarto, английское four и русское «четыре»; а также английское queen, норвежское kvinne и русское «жена».
Звуковые изменения, которые и привели к различиям в звучании однокоренных слов, как правило, описываются в так называемых «фонетических законах». Проблема здесь заключается в том, что 1. законов этих довольно много и запомнить все представляется малореальным; 2. изменения «наслаиваются» друг на друга; 3. не все изменения объясняются тем или иным законом – в языковой эволюции, как и в обычной, всегда есть место случайностям.
Строго говоря, фонетические законы описывают только регулярные изменения, то есть такие, которые происходили в конкретных языках/диалектах в определенную эпоху, и которые в одинаковых условиях привели к одинаковым результатам.
Например, тот же закон Гримма: во всех германских языках звук /p/ во всех словах индоевропейского происхождения превратился в /f/: лат. pater – англ. father; гр. poda – англ. foot; русс. пять – англ. five, лат. septem – др. англ. seofon (совр. англ. seven, то есть уже /v/ вместо /f/ - но это уже другой закон, закон Вернера).
Сегодня я как раз хотел бы поговорить о том, какие звуковые изменения представляются (по крайней мере, мне) более вероятными и логичным, чем другие. Не будем вдаваться подробности, как именно и почему происходят – согласия по этому поводу нет даже среди самых уважаемых ученых.
Опять же, не претендую на безошибочность и максимальную полноту информации – язык дело такое, что всегда найдется что-то, что не впишется в общую схему. Поэтому говорю только о своем опыте и некоторых наблюдениях, которые мне помогали.
Для меня поиск соответствий, однокоренных слов в разных языках начался на парах древнеанглийского. Если вы когда-нибудь пробовали прочитать что-то подобное, то вы знаете, как сложно бывает понять, о чем идет речь в тексте, особенно если под рукой нет словаря или если текст написан на каком-нибудь диалекте, и в словах стоят просто не те буквы. Один мой приятель в те времена, намучавшись с переводом, шутил: «Всего-то надо тут переставить, тут заменить звук, тут пару букв выкинуть, тут добавить – и получим нужное слово!».
У него на тот момент сложилось впечатление, что весь этот «анализ» изрядно отдает какими-то угадайками, то есть полной чушью. Если заменять одни звуки другими произвольно, то так оно и будет. Поэтому нужно просто разобраться, что во что может превращаться и поиск пойдет намного легче.
Суть явления в том, что звуки меняются не по принципу «любой на любой», а только на, так сказать, «близкие» звуки.
Поясняю, что я имею в виду. У звуков есть определенные характеристики. Для согласных ключевыми являются место образования и способ образования. Кроме того, в большинстве языков согласные противопоставляются по звонкости/глухости. Возможно также противопоставление по наличию/отсутствию придыхания, твердости/мягкости, а может и еще что-то, но мы сегодня остановимся на первых трех параметрах.
В таблице ниже я накидал самые основные (но не все) места (в столбцах) и способы (в строках) образования согласных. Если в одной ячейке по два согласных, то это пара по звонкости/глухости (первый – звонкий). Красным я выделил звуки, характерные для русского языка, синим – для английского, зеленым – для обоих, черным – которых нет ни в том, ни в другом.
В этой таблице указаны не все звуки (!) – здесь нет, например, ни одной аффрикаты – но для наших целей этого пока достаточно. Звуки, которые стоят в таблице рядом, с большей вероятностью могут превратиться друг в друга. Например, b в определенных условиях может превращаться в p, m, w или v. С меньшей вероятностью – в f, а вот в ð или, тем более, k – вряд ли, слишком далеко находится место образования, слишком сильно меняется произношение.
Вот пара примеров:
Ирл. bean (женщина) и mna (женщины)
Русс. яблоко и англ. apple
Лат. novem и русс. девять
В общем и целом, место образования звука достаточно редко меняется больше, чем на один «шаг» (зубной может стать межзубным или альвеолярным, но не губным и не велярным и т.д.). Способ образования меняется несколько легче (например, n легко превращается в d если убрать назальность, а вот место образования при этом сохраняется). Другие «простые» параметры типа звонкости/глухости, придыхательности, твердости/мягкости и т.п. тоже легко появляются или исчезают, превращая один звук в другой. Главный принцип – близость артикуляции.
Примерно тоже самое происходит и с гласными. Аналогом места образования для них являются ряд и подъем. Ряд – насколько «глубоко» во рту находится язык во время произнесения звука, подъем – насколько он приближается к небу.
Второй по важности параметр – огубленность. Есть еще назализация (то есть произношение гласного через нос) и долгота, но мы их тоже пока что опустим, как придыхания у согласных.
Очень схематически систему гласных можно изобразить примерно так:
Гласные могут сдвигаться вперед или назад, перемещаться вверх или вниз, терять или получать огубленность.
Так, i легко расширяется и превращается в е, а е может расшириться до æ. Этот самый æ может сдвинуться назад и превратиться в одну из разновидностей a, который, в свою очередь может сузиться и стать огубленным, то есть о. Звук о может либо сдвинуться вперед и стать ø, и если он при этом потеряет огубленность, то превратится в е; либо он может еще сузиться и стать u. Ну а этот, в свою очередь, может сдвинуться вперед и стать у, который, потеряв огубленность, превратится обратно в i. Круг замкнулся.
Но важно понимать, что разовые сдвиги больше, чем на один условный «шаг», обнаружить очень сложно – гласные меняются постепенно и на протяжении длительного времени.
Примеры самых радикальных изменений гласных можно найти в английском языке, а конкретнее – в формах «неправильного» множественного числа типа foot-feet и mouse-mice. Очевидно, что слова эти однокоренные, но гласные в них совсем-совсем разные: ʊ и i: в первом случае и au/ai – во втором.
Вообще-то, изначально в каждой паре был один и тот же звук, а восстанавливаемые формы множественного числа выглядят как *fot-foti и mus-musi, но было это где-то в протогерманских дебрях, более тысячелетия назад.
Как же произошли изменения? Сначала, под влиянием окончания i корневые гласные немного сузились и сдвинулись вперед, что дало нам fot-føti и mus-mysi соответственно. Почти такими же эти слова сохранились, в современном норвежском: fot-føtter, mus-mus. Окончание -er в первом случае и отсутствие какого-либо окончания во втором - результат исторического развития языка, о котором мы пока что говорить не будем.
Так как по корню уже было понятно, единственное это число или множественное, окончание i постепенно редуцировалось и совсем исчезло. В английском это случилось очень давно: уже в древнеанглийских текстах его нет.
Более того, уже в древнеанглийский период звук ø потерял огубленность, потому что там, где он, по идее, должен был быть, в текстах находим просто е. Особое обозначение для у-умлаута (собственно, буква у) держится дольше.
В среднеанглийский период слова уже пишутся также, как сегодня, foot-feet и mouse-mice, но читаются еще как фот-фет и мус-мис, то есть единственное отличие от древнеанглийского в том, что теперь и звук yтратил огубленность и превратился в i.
Лишь к концу среднеанглийского периода (XIV-XV вв) начался великий сдвиг гласных, из-за которого все сегодня и мучаются с чтением английских слов, потому что написание осталось прежним, а вот сами звуки изменились: долгий o сузился и превратился в ʊ, долгий e – в долгий i, долгий u превратился в au, долгий i – в ai. Обратим внимание, что случилось это более пятисот лет назад и с тех пор заметных дальнейших изменений не было.
В целом, если подводить итоги, то звуки в языках, безусловно, меняются и процесс этот нельзя остановить. Наблюдать его в режиме реального времени, так сказать, тоже сложно – потому что изменения происходят крайне медленно. Наиболее яркие и закономерные и сложные изменения описываются фонетическими законами, но законы эти не могут охватить абсолютно все. Всегда остаются какие-то мелочи, исключения, несоответствия. С другой стороны, эти мелочи иногда легко объяснить теми преобразованиями, о которых я сегодня написал.
Как обычно, надеюсь, это было интересно!
