В моём детстве грязной посуды не было. В том смысле, что она не успевала накапливаться. Пищу у нас всегда готовила мама. А мы с моей старшей сестрой были на подхвате (если не были в это время в школе). "Сходи в кладовку, принеси полчашки муки". Чашками сейчас называют то, что мы всегда называли кружками и кружечками. А то, что у нас именовалось чашкой теперь именуется эмалированной миской. Такой , небольшого диаметра, достаточно глубокой, объёмом в 400-500 миллилитров. В таких же чашках она взбивала, например, яйца. Или готовила соус для жаркого. И сразу после использования чашка ополаскивалась. Так что, когда садились обедать никакой немытой посуды, использованной при приготовлении, не было.
После еды посуду всегда прибирал тот, кто встал из-за стола последним. Это было железное правило - "Посуду моет последний". Никто и никогда его не оспаривал, но иногда между некоторыми членами семьи в конце обеда возникало что-то вроде гонки, чтоб успеть выскочить из-за стола.
Около печки всегда стояло два ведра: мусорное и помойное. В мусорное ссыпался тот твёрдый мусор, который не сгорал в печке. ссыпалась зола с не прогоревшими угольками. Его содержимое по мере наполнения выносилось в мусорную кучу за огородом. Второе ведро было помойное. В него сбрасывались очистки при приготовлении пищи, объедки, над ним ополаскивались тарелки и чашки, и все эти ополоски выносились в корыто для свиней, пополняя их рацион. Потому что семья сельского учителя всегда имела мясо собственноручно выращенное. (Было ещё и третье ведро. Оно называлось поганым, днём всегда проветривалось во дворе, куда выносилось с утра. А на ночь ставилось у порога, выполняя роль ночного горшка для тех, кто не хотел ночью из тёплой постели выскакивать на холодный двор).
В студенчестве я питался в студенческих столовках, перебивался "тошнотиками" (ливерные пирожки по семь штучек на три рубля). Два-три раза в год мама присылала мне продуктовую посылочку с сыром и колбасой собственного производства. Она варила свой особый, удивительной вкусноты домашний сыр и делала изумительные свиные колбаски. Кто жил тогда со мной в общежитии, могут подтвердить это, (если, конечно, они из тех, кто успевал - поскольку тех трёх-четырёх килограммов хватало минут на двадцать). Впрочем, а много ли нас вообще осталось - студентов середины пятидесятых?
Но мы готовили и сами. Мы варили супы, прокипятив вместе самые разные продукты ( у кого что нашлось). Немножко вроде суп. Немножко вообще суспензия. Мы это так и называли Суп-спензия. Типа суворовской каши, но жидкой и горячей. Но проблем с посудой не было. каждый приходил и уходил со своей тарелкой.
Когда я обзавёлся собственной семьёй, обстоятельства сложились так, что жена моя оказалась талантливейшим кулинаром. Блюда, которые она готовила с поразительным чувством меры. пропорций, сочетаемости продуктов, пользовались восторженным приёмом не только у членов нашей семьи, но и у многочисленных наших друзей, которые любили бывать у нас в гостях. Но... У неё была сирингомиелия и, как следствие, очень слабые пальцы. Поэтому чистить, резать и выполнять прочие технические нужды приходилось мне. Все завтраки, обеды и ужины мы готовили вместе. И посуда ещё с моих детских привычек мылась по ходу приготовления. И когда мы садились за еду, у нас не было грязной посуды, и после еды всё убиралось быстро.
А потом я стал жить в семье сына. Когда я готовлю сам (пока сын с невесткой на работе), я по своим старым привычкам не оставляю за собой немытой до обеда посуды. Но после еды я стал тяжеловат на подъём и начал откладывать мытьё посуды на попозже. Так впервые у меня на кухне появилась грязная посуда.
А когда готовлю не я... Невестка моя - женщина абсолютно независимая и самостоятельная. Если я предлагаю ей помощь, она категорически отказывается. "Я всё сделаю сама". Но в это "всё"не входит попутное мытьё используемой посуды, так что во время обеда в раковине уже есть не вымытая посуда. И из-за стола я стал выходить последним, но чуть отяжелевшим и не вполне готовым к трудовым подвигам. "Я попозже..." И горка в раковине растёт. Я, разумеется, всё вымою, но наличие сей горки - это такой слом динамического стереотипа...
Бесспорно, я могу встать в независимую позу и гордо декламировать любимого Маяковского: "Нет, не старость этому имя!.."
На фоне не вымытой посуды...
