Занимаясь изучением сооружений бункера Гитлера Беренхалле под Смоленском, я решил отыскать информацию об этом сооружении в архивах. Подав запрос в архив ФСБ России, Бундесархив, военный архив во Фрайбурге и Мюнхенский архив, я надеялся получить хоть немного новых сведений, способных пролить свет на тайну Красного Бора. Ответы обескуражили – ни один из архивов не располагает информацией о немецких фортификационных сооружениях, построенных в годы оккупации на территории Гнездова и Красного Бора. То есть, согласно официально-архивной историографии, бетонные короба и прочие постройки попросту не существуют. Удивительно это и тем, что после освобождения территории органы СМЕРШ тщательно исследовали любые военные объекты нацистов, составляя соответствующий рапорт. Ничего подобного в отношении Беренхалле попросту нет, и возникает логичный вывод о том, что информация о ставке по сей день засекречена как в современной России, так и Германии. На эти мысли наводит и тот факт, что ландшафт местности в послевоенные годы изменялся и, вероятно, часть сооружений была разрушена, а любые проходы в подземную часть были тщательным образом законсервированы, причем так, что даже с использованием современных технических средств получить к ним доступ весьма непросто.
С чем же связано такое молчание? Что хранят под собой многотонные бетонные плиты, какой секрет вынудил обе противоборствующие стороны забыть о существовании этого места? Ведь Беренхалле, по сути, единственная из ставок фюрера, которая не была уничтожена немцами при отступлении.
Однако работа с архивами принесла свои плоды. В онлайн-галерее Бундесархива обнаружился весьма примечательный фотоснимок за номером Bild 101I-705-0251-01A. Подпись к нему гласит: Sowjetunion, Smolensk.- Adolf Hitler beim Verlassen einer Focke Wulf Fw 200 "Condor" (Kennung: CE+IB) der "Fliegerstaffel des Führers".- KBZ HGr Nordukraine.
На первый взгляд фотография не вызывает интереса – один из довольно рядовых снимков Адольфа Гитлера, спускающегося по трапу своего персонального «Кондора». Однако сразу вызвал интерес ряд нестыковок. Первая из них относится к указанной датировке фотографии – сентябрь-октябрь 1943 года. Напомню, что Смоленск был освобожден 25 сентября все того же 43-го, то есть в указанную датировку попадает лишь часть месяца, когда шли самые интенсивные бои на данном направлении. Второй необычный момент – в галерее указано только имя фотографа – Mahla. Никакой информации о фотокорреспонденте тех лет с таким именем отыскать не удалось, но гораздо более парадоксально то, что данное имя – древнееврейское. Согласитесь, факт, крайне слабо согласующийся с личностью нацистского лидера. При этом в галерее Бундесархива этим именем подписан ряд фотографий, которые задают немало вопросов, связанных с международными отношениями нацистской Германии с другими государствами. Логично возникает подозрение, что это имя – обычный псевдоним для того, чтобы нельзя было определить настоящего автора. Ну и, наконец, третий, не менее интересный факт: покидающего самолет Гитлера в светлом плаще, весьма напоминающем маскировочный халат, встречает один человек в летной фуражке. Это никто иной, как Ганс Баур – личный пилот фюрера. Выходит, что встречающих лидера Третьего Рейха было не так много, раз пилот покинул кабину и лично встречает своего патрона у трапа.
Столкнувшись с этими фактами, я сделал повторный запрос в Бундесархив, где попросил разъяснить ситуацию с данной фотографией, указав, что в ней, вероятно, допущена ошибка с датировкой, а также попросил предоставить информацию о прибытии в Смоленск Адольфа Гитлера в указанный промежуток времени. Ответ был не менее удивителен и заключался в том, что вся необходимая информация уже указана в аннотации снимка, дополнительных сведений по ней нет. Но куда невероятнее прозвучала другая фраза – в связи с тем, что данный визит рейхсканцлера осуществлялся на фронт, советуем обратиться в военный архив Фрайбурга. Само собой, документов в нем не оказалось. Но интересно то, что в немецком архиве никто не отрицал того, что в сентябре 43-го года, в самый разгар наступления советских войск на Смоленск, Адольф Гитлер по какой-то неведомой причине посетил передовую Восточного фронта. На тот момент вряд ли можно было найти более опасное для него место, ведь боевая обстановка менялась с каждым часом, а немецкий «борт номер один», при обнаружении, стал бы желанной мишенью. Проделать такой путь могли вынудить лишь обстоятельства жизненно важные и, быть может, именно о них молчат архивы.
То, что я скажу дальше, будет лишь мыслями на эту тему, основанными на косвенных фактах. Конец 43-го года ознаменовался завершением коренного перелома в Великой Отечественной войне, советские войска теснили Вермахт на всех фронтах. Для немецкого командования был очевидным и предстоящий факт вступления в военные действия союзников, что означало бы войну на два фронта при том, что Восточный фронт требовал максимальных людских и технических ресурсов. При этом их у нацистов катастрофически не хватало, и падение Третьего Рейха становилось уже очевидным. Гитлер, несмотря на свою веру в собственное превосходство, вполне умел вести тонкие политические игры, что доказывают события, предшествовавшие началу войны. И в этот момент одним из путей спасения Германии было бы завершение войны на Восточном фронте, что позволило бы обрушить все силы на союзников и, потеряв часть, сохранить целое. Переговоры о мире – вот что могло вынудить Гитлера лететь на передовую.
Повторюсь еще раз – это лишь версия, которая не имеет исторических подтверждений. Однако тогда вполне понятен тот факт, что о Беренхалле постарались забыть и в Советском Союзе, и Германии. Как знать, может в этих живописных лесах близ древних курганов военная история могла повернуться совершенно иначе. И насколько же мало в реальности мы знаем о событиях, которые происходили в относительно недавнем прошлом. События Второй мировой войны – величайшая трагедия всех участвовавших в ней народов и, как любая война, она несла в себе боль и скорбь, героизм и самопожертвование, человеческую подлость и трусость. Война обостряет все человеческие чувства, возвеличивая самые светлые из них и приумножая темные. Так не пора ли посмотреть на события минувшей войны объективным взглядом историка, без налета идеологии и принятых штампов? Не настало ли время раскрыть архивы, рассказав правду, какой бы она ни была?
